В детстве я так хотела быть солдатом, что однажды, когда мы с папой были на рыбалке, я надела себе на голову цинковое ведро и для верности закрепила под подбородком ручкой. Ну, типа я такой вот солдат в красивой новой каске. Правда, я ни хрена не видела, кроме своих сандалий, и ведро очень неприятно давило на уши, но я все равно была страшно довольна своей выдумкой. И металлически-гулко спросила у папы, закидывающего донки, возьмут ли меня теперь в армию. Папа некоторое время молчал, а потом сказал плохое слово, означающее, что рыбалке пришел конец, и стал стаскивать с меня ведро. Тогда-то я и испытала на себе все тяготы военной жизни: ведро жутко врезалось ручкой мне в подбородок, когда папа тянул его вверх, то натягивалось на голову и сжимало мой глупый детский череп при попытках вытащить ручку.

    Папа припомнил мне не так давно засунутые в нос вишневые косточки, когда я хотела быть похожей на Муслима Магомаева, и сказал еще одно плохое слово. Тогда он мне грозился отрезать нос, а сейчас — всю голову сразу. Потому что все равно с такой дурной головой, с натугой говорил папа, стараясь разделить нас с ведром, мне нормальной жизни не будет. Мою голову, папину рыбалку и советскую армию спас проезжающий мимо автомобиль с пассатижами в багажнике.

    Папа разогнул ими одно крепление ведерной ручки и освободил своего дурацкого отпрыска. А потом долго ржал. А вечером рассказал об этом случае дяденьке, который мне тогда жутко нравился. И, наверное, именно поэтому у нас с тем дяденькой так любви и не вышло.

    С возрастом моя тяга к металлическим предметам не уменьшилась, а мозгов не прибавилось. Уж не помню, когда там в школе делают первую флюорографию, но предполагается, что голова уже должна быть и даже иногда работать. Тогда я еще не знала о существовании гинекологов, поэтому флюорографии боялась страшно, просто жутко. И поэтому соображала еще хуже, чем обычно. Зайдя в кабинет на негнущихся ножках, я увидела ужасного вида конструкцию, состоящую из двух панелей выше меня ростом, между которыми натянута какая-то ржавая унитазная цепь. Типа, входить между панелями запрещено, пока врач цепь не снимет. Ну конечно, а то набегут без спросу, наделают себе снимков и убегут…

    Короче, впустила меня тетенька-врач наконец-то внутрь шайтан-агрегата, рассказала, к чему каким местом и как сильно прижиматься надо, и свалила в другую комнату. А я одна, мне холодно и страшно. И вдруг — чу! Голос свыше:
    — Цепочку в рот возьмите!
    Я решила не сопротивляться Голосу и покорно взяла в рот эту жуткую цепь, которую неизвестно, сколько до меня народу брало в то же место. Цепь была очень невкусная и очень холодная. Наверное, она служит каким-то передатчиком рентгеновских волн> — подумала я, одновременно пытаясь сообразить, надо ли брать в рот всю цепь целиком или можно ограничиться небольшим ее фрагментом.
    Догадавшись, что раз цепь ржавая вся, то совершенно очевидно, что придется заталкивать ее в себя до самого колечка, я добросовестно запихала ее за щеку.

    Минут через 15, когда тетенька-врач снова смогла говорить, она мне объяснила, что вообще-то имела в виду серебряную цепочку с кулоном, висящую у меня на шее, но и так тоже неплохо получилось. И сказала, что белой завистью завидует тому гинекологу, к которому я приду на свой первый осмотр.

    Когда я все это рассказала папе, он ответил, что еще после вишневых косточек понял, что жить мне будет сложно, но интересно и нескучно. И хотя я вот уже несколько лет как перестала надевать на голову и брать в рот неподходящие предметы, пожаловаться на однообразие в своей жизни я и правда не могу. Чего и вам желаю.

На приеме у венеролога.

– Фамилия, имя, отчество.
– Сидоров Иван Иванович.
– Полных лет?
– Двадцать два.
– Место работы?
– Компания сотовой связи и интернет провайдер. Старший специалист горячей линии.
– Так-так… (откидывается на стуле и всматривается с прищуром) Снимайте штаны, юноша. Обнажите головку члена. Прелестно! Предупреждаю, для повышения качества обслуживания ведется видеозапись.
– Что-о?!…
– Теперь только так, да-с! (вглядывается в гениталии) Ох, бль! Что-то новенькое. Тридцать лет венерологом и ничего подобного. Отойдите-ка подальше. В угол, в угол! Да не тряси ты им!
– Доктор, что со мной?!.. (белеет и едва держится за залупу)
– Еще не знаю, еще не знаю (напевает). Так-с, нажмите, то есть скажите один, если капает, два – если падает, три – чешется, четыре – зудит, пять – отваливается.
– Я не понимаю… Ну, четыре...
– Четыре. (заносит в карточку) Продолжим. Скажите один, если зудит утром, два – днем, три – ночью, четыре – когда мочитесь, пять – при мастурбации.
– Днем. И пять… (краснеет)
– Говорите один, два, три и так далее! (злится)
– Два. И пять. Что со мной?
– С кем был последний половой контакт? Один – с женщиной, два – с мужчиной, три – и так и сяк.
– Вы смеетесь?! – Говорите один, два, три!..
– Один!
– Один – секс был защищенный, два – не защищенный, три – и так и сяк.
– Два. Что я подцепил?
– Выясняем. – невозмутимо сказал врач и продолжил: – Один – секс был оральный, два – анальный, три – банальный.
– Банальный?!..
– Вагинальный.
– Четыре! И так и сяк. Что со мной, умоляю!
– Ц-ц! Придется вернуться. (улыбается) Один – оральный, два – анальный, три – вагинальный, четыре – не помню, а уж пять – и так и сяк.
– Пять, пять! Черт, да вы просто издеваетесь! (бросает залупу, хватается за волосы) Что у меня?!
– Ожидайте ответа специалиста (невозмутимо заполняет карточку). Время ожидания четыре минуты. Три. Две.
– Дьявол! (скрежещет зубами)
– Пять. Три. Одна. Одна. Одна. Спасибо за визит.
– Господи, что здесь происходит-то, а?!.. (ошалело оглядывается)
– Судя по сыпи, вам к аллергологу. (протягивает карточку и тут же отдергивает). Оцените по пятибалльной шкале нашу работу. Один – хорошо, два – очень хоро …
– А-а! (вырывает карточку и убегает) Очень довольный, врач снимает трубку телефона.
– Шпильман? Голубчик, помнишь, на даче интернет слетел, и мы с тобой проебали футбол? Да-да, звонили на горячую линию, а там: нажмите один, если интернет отвалился; два, если хуй; три, если вам скучно; пять – вернуться в меню; шесть – прослушать нас еще раз... Во-во, уроды. Я направил к тебе специалиста этой горячей линии. Он твой… Что поставить? Что-то пострашней, какую-нибудь паховую бородавчатую аллергию на секс. Пусть отдохнет...

У меня вопрос - когда мне уже можно будет пожрать?

Нет, ну сами посудите. Окинула я недавно взглядом женскую жизнь. И что выходит?

В 15 лет прут гормоны, припухлость, которую родственники считают «милой», а сверстники наоборот.
Отсюда сразу – правильное питание, спорт, разные ограничения.
Булки обходим стороной.
Тортики долой. Эмбарго на эклеры.

Дальше больше. 18-25 – отчаянно хочется любви и отношений, а также вот ту мини-юбку и купальник-шворочки. И чтобы все ахали, когда ты на пляже идешь. И даже, если не на пляже.

А тут – на десять девчонок по статистике девять ребят. Минус алкаши. Минус наркоманы. Минус тунеядцы. Остается один.
Поэтому, снова «Прощай, оружие», ой, то есть «прощай, пирожное».
Здравствуй, бег по утрам.

Ладно, допустим, нашли мужа, можно успокоиться?
Не тут-то было.
Ребенок.
Беременность, роды, гормоны… Поплывшая талия, плюс 15 килограмм.
Страшное слово целлюлит.
Здравствуй, диета, ограничения, ПП.
Долой булки. Своих хватает.
При этом килограммы почему-то не уходят.
Метаболизм, чтоб ему пусто было, замедляется.
Подналегаем на спорт.
Пашем до 8-го пота.
До 7-го не помогает.

Еще теплится надежда, что все впереди.
Однако, когда «впереди» наступает, становится очевидно – все еще хуже.

Здравствуйте, паровые овощи и котлетки без соли.
Минус бег, привет, хруст в суставах, варикоз и пяточная шпора.
Здравствуйте, биодобавки и ходьба Скандинавская .
По магазинам здорового питания.
И за утягивающими трусами.
Плюс косметолог.

В принципе, даже хорошо.
Денег все равно на тортики не остается.

Смотрю вперед и понимаю, впереди никакого облегчения ждать не приходится.

А ну, климакс. Опять гормоны и попрет, как на дрожжах, которых уже сорок лет как не видели.

Была у меня еще слабая надежда на пенсию, так вчера лопнула.
Когда мама сказала, что в ее возрасте о булках и подумать нельзя.
Энергии тратится меньше.
Нагрузка на суставы больше. Надо худеть. А живот растет. Сам.
Здравствуй, овощной салатик, кефир по вечерам и оздоровительная гимнастика.
Гречка.
Прекрасный такой набор, можно чередовать.

Так вот у меня вопрос – когда можно будет нормально пожрать?
Шашлыки вот эти, стейки свиные, хлебушек свежий. Беленький. Пахучий. Дрожжевой.
Селедочку.
Майонез (я его правильно написала?), копченую куру, колбаску, мясо с сырком запечённым, сальцо.
Эклеры и заварные пирожные, тирамису там всякие, шоколадные муссы и прочие круассаны?

Чтоб не раз в год и не два.
А на постоянной основе.
Когда хочется.
Очень меня этот вопрос интересует.
А то так и помрешь не жрамши.

P.S. А если вы все это едите и не толстеете, то сюда не пишите. Потому что вы ведьмы, это и так всем известно.

Дарья Исаченко