http://www.za-nauku.ru//index.php?optio … ;Itemid=39
Ю.А.Лисовский. Радикальный национализм и глобализация против национального государства. Ч.2
Автор - публикатор
03.04.2014 г.
См также ЧАСТЬ 1 -ю статьи.
Часть II. Радикальный этнонационализм в мировой политике
4. Украина
После обретения Украиной независимости в 1991 г. вопрос о национальной самоиндефикации стал предметом острой дискуссии и вызвал раскол в обществе.
Конфликт идентичностей возник между идеей общерусского единства и зародившейся в ХIХ веке украинской идеей, ориентированной исключительно на Запад, отрицающей культурные и этнические связи Украины с Россией. Те, кто считал Украину Малороссией, частью Российской империи, рассматривал Русь как единое государство, которое русские и украинцы вместе строили и защищали от врагов, одерживая совместные победы над врагами Южной Руси - Речью Посполитой, Крымским ханством и Османской империей.
Исторически идея объединения Украины и России не навязывалась Россией, она изначально являлась украинской и исходила от части казачьей элиты, которая перестала воспринимать Речь Посполитую как своё отечество. Известно по крайней мере о шести обращениях гетманов Войска Запорожского в XVI - XVII веке с просьбой принять их в русское подданство[1]. Этот процесс привёл к политическому объединению Гетманщины с Российским царством.
Противостояние малороссийства и украинства имело прямое отношение к противостоянию между православием с одной стороны и униатством и католицизмом с другой. Оно закончилось победой «православнороссийского народа» - обоснованием религиозно-династической связи между Малой и Великой Русью.[2].
Базу для путча на Украине в ноябре 2013-феврале 2014 года зародили исторические процессы в конце ХIХ – начале ХХ века в западных регионах Украины (особенно на территории австро-венгерской Галиции), участниками которых являлись Австро–Венгрия, Германия, Румыния и Польша. Национальная политика большевистского руководства России после революции 1917 г. также способствовала распространению этнического конфликта на всю территорию Украины.
Большевистская власть создала искусственное образование Украина, существенно превышавшее по территории то государство, с которым пришёл Хмельницкий, за счёт произвольного присоединения русских земель т.н. Новороссии. Политика ВКП(б) в этой искусственно созданной республике была направлена на принудительную украинизацию населения. Особое внимание уделялось насильственному внедрению украинского языка. В. Ленин ещё в 1919 г. поставил задачу «чтобы... все служащие умели объясняться на украинском языке»[3], хотя большинство жителей Украины не знали вводимого языка. Несмотря на то, что в 1927 г. уже 97% детей учились на украинском языке[4], народ продолжал говорить и писать на русском языке. Даже в конце 30-х годов Председатель Совета Народных Комиссаров Украины В. Чубарь вынужден был признать: «Нам необходимо приблизить украинский язык к пониманию широких масс украинского народа».
В 20-30-х годах принудительная украинизация коснулась не только Украины, но и Кубани, Ставропольского края, части Северного Кавказа, Курской и Воронежской областей, ряда областей Северного Казахстана, исторически частично заселённых выходцами с Украины. В приказном порядке школы, организации, предприятия, газеты переводились на украинский язык[5].
Формально ЦК РКП(б) декларировал своей задачей борьбу как с великорусским шовинизмом, так и с шовинизмом малых народов, но реально внутрипартийная борьба за влияние на местные партийные элиты выливалась в поддержку шовинизма малых этносов
« Когда говорят, что нужно поставить во главу угла по национальному вопросу борьбу с великорусским шовинизмом, этим хотят отметить обязанности русского коммуниста … самому вести борьбу с русским шовинизмом. Если бы не русские, а туркестанские или грузинские коммунисты взялись за борьбу с русским шовинизмом, то их такую борьбу расценили бы, как антирусский шовинизм. Это запутало бы все дело и укрепило бы великорусский шовинизм. … А что хотят сказать, когда предлагают борьбу с местным антирусским шовинизмом? Этим хотят отметить обязанность местных коммунистов, обязанность нерусских коммунистов бороться со своим шовинизмом…. Русские коммунисты не могут бороться с татарским, грузинским, башкирским шовинизмом, потому что если русский коммунист возьмет на себя тяжелую задачу борьбы с татарским или грузинским шовинизмом, то эта борьба его будет расценена как борьба великорусского шовиниста против татар или грузин … Вот почему необходимо отметить в тезисах эту двустороннюю задачу коммунистов русских (…борьбу с великорусским шовинизмом) и коммунистов нерусских (…борьбу с шовинизмом антиармянским, антитатарским, антирусским)».
И. Сталин. Выступление на XII съезде ВКП(б)[6]
Насильственную украинизацию проводили не только украинцы, но и большевики других национальностей: Христиан Раковский ( председатель Совнаркома УкрССР в 1919-1923 г.г.), В. Чубарь (председатель СНК Украины в 1923 -1934 г.г.), Станислав Косиор (генеральный и первый секретарь ЦК КП(б) Украины в 1928 - 1938 г.г.), ставленник И. Сталина Лазарь Каганович (Генеральный секретарь ЦК КП(б) Украины в 1925 – 1928 г.г.). «За два с половиной года пребывания на посту Генерального секретаря ЦК партии Украины Каганович заменил все руководящие партийные кадры и везде расставил своих людей»[7]. В действительности «борьба с русским языком на Украине, как последствием самодержавия», являлась инструментом борьбы за власть в национальной местной партийной элите.
Результаты украинизации можно видеть и на примере национального состава компартии Украины: в 1922 г. украинцы составляли 23,3% от численности, в 1933 г. - 60%. В коллегиях наркоматов Украины в 1923 г. насчитывалось 47% русских, 26% евреев и 12% украинцев. Но уже к 1927 г. количество украинцев - госслужащих возросла до 54%[8].
Процесс украинизации проходил и после Великой Отечественной войны. В начале 1950-х Президиум ЦК КПСС принял решение «организовать подготовку выращивания и широкое выдвижение на руководящую работу людей местной национальности; отменить практику выдвижения кадров не из местной национальности; освобождающихся номенклатурных работников, не знающих местный язык, отозвать в распоряжение ЦК КПСС» и «смелее <выдвигать> работников из населения Западной Украины на руководящие посты в партийные, советские и хозяйственные органы»[9]. Особенно сильно эта политика затронула вновь присоединённую Западную Украину, где многие выходцы из Восточной Украины и России лишились своих постов.
В 1960-е по приказу Москвы ректоров многих ВУЗов Украины обязали в течение двух лет перевести преподавание с русского языка на украинский, документацию в парторганах разрешали вести исключительно на украинском, а отчёты направлялись в Москву только в виде переводов на русский язык с украинского[10].
Можно утверждать, что именно политика Советской власти превратила украинский язык из одного из диалектов русского в полноценный язык. Однако в современном мире с единым информационным пространством глобальные интеграционные процессы способствуют сближению родственных наречий и языков и добиться языковой изоляции определённой территории невозможно. По данным фонда «Общественное мнение» (2002 г.), в областных центрах Украины 75 % населения предпочитает общаться на русском языке (и только 9 % - на украинском)[11].
Любопытна ситуация в Киеве. Соцопрос 2000 г. показал, что 76% киевлян - украинцев по происхождению - назвали родным украинский язык. При этом только 24% киевлян - украинцев сказали, что говорят в семье на украинском. Только 8% от общего числа киевлян говорят на украинском языке[12]. Примечательно, что по-украински чаще говорит старшее поколение (результат многочисленных компаний украинизации в советское время), молодёжь предпочитает русский язык[13].
В постсоветскую эпоху начинается новая, более мощная волна насильственной стимуляции украинства в самой радикальной форме. Процесс развивался преимущественно в западных регионах, которым дали возможность влиять на политические процессы на всей Украине. Украинский национализм стал орудием созданных в 1991 г. правящих элит в деле создания отдельного государства на территории, подаренной ей «главным врагом украинцев» - Россией. Таков парадокс «украинского национализма».
Но, несмотря на новый витой украинизации, малороссийская идентичность (общность с Россией) продолжает существовать для значительной части граждан Украины[14]. Малороссийский проект имеет шансы на успех, если его возьмёт на вооружение элита юго-востока Украины, не желающая существовать на положении «непоноценнных украинцев».
Но пока украинский национализм является мощной идеологической и политической силой, разрушающей Украину. Националистические идеи, которые сегодня популярны на Украине, сплошь состоят из мифов, которые, в отличие от научных истин, привлекательны своей простотой и доступностью.
Попытка построить политическую нацию на откровенной лжи заведомо обречена на провал. Но бывший президент Украины В. Ющенко в 2004 г. заявил: «Ни один архив не подтвердит сегодня ни одной акции карательного типа, в которой принимали бы участие бойцы УПА или другие подобные организации»[15].
Такую оценку событиям 40-х годов могут поддержать только те, кто совсем не умеет читать – архивы и интернет забиты информацией о действиях радикальных националистов на территории западной Украины[16]. Оценку деятельности В. Ющенко дал сам украинский народ на выборах Президента Украины в 2010 г., отдав ему лишь 5,45 % голосов избирателей – это мировой рекорд минимального процента голосов, отданных действующему президенту[17].
Широкое распространение радикального этнонационалистического бреда в украинском обществе связано с потерей обществом иммунитета к технологиям управления сознанием вследствие длительного периода «вбивания в мозги» упрощённых догм религиозных и коммунистических утопий[18].
«Большевизм считали утопией, но он оказался реальнее, чем капиталистическая и либеральная демократия…Утопии осуществимы, но под обязательным условием их искажения».
Н.А. Бердяев. Царство духа и царство кесаря[19].
Особенно опасно использование радикальных националистических идей политиками стран Запада для достижения своих геополитических целей. Один из последних примеров тому - события в декабре 2013 г. - феврале 2014 г. на украинском Майдане[20]. Спекулируя этнонационалистическими идеями Запад толкнул Украину к очередной оранжевой революции. Необходимо отметить, что для успеха операции на Украине существовала мощная база. Именно радикальные националисты в руках Запада оседлали протест народа против коррумпированной власти. Раздувание радикального этнонационализма – один из популярных приёмов западных политтехнологов[21].
Понятно, что полуграмотные радикальные националисты имеют достаточно туманные представления о собственных интересах и пойдут туда, куда им укажут. Но каков же цинизм политической элиты Польши, которая, подобно русофобу Я. Качинскому, готова сотрудничать с радикальными националистами - наследниками нацистских организаций, убивших десятки тысяч поляков: «Эти организации осуществляли массовые убийства на восточных территориях Польши. Тогда погибли более 100 тысяч человек только из-за того, что они были поляки»[22]. По приказу Запада польские элиты сотрудничают даже с нацистами, лишь бы это было во вред России.
«… поговорка «Поляк задним умом крепок» не оправдывается в нашей политической действительности. От уроков 2004 года, когда в Польше сломя голову бросились поддерживать так называемую оранжевую революцию, а потом стыдились этого и проклинали Виктора Ющенко – ничего не осталось. Оказалось достаточно только картины Майдана с антироссийскоми лозунгами, чтобы у тех же самых людей в Польше опять помутился разум. Они повторили ту же самую ошибку, тем более предосудительную, что уже один раз совершённую…
…политические элиты в Польше, воспитанные на … идеологической русофобии, готовы совершить ещё не одну глупость, они готовы использовать польское государство для реализации своих бредовых идей, оторванных от современных реалий и от расстановки сил в Европе и в мире. Они живут 1980-1981 годами, фобиями и мечтами того периода, живут пережёвыванием истории даже 400-летней давности и воспоминаниями времён Великой смуты, когда поляки были в Кремле. И никакие провалы, никакие поражения, которые они терпят в течение последних лет, не могут их от этого отвратить».
Ян Энгельгард. Главный редактор еженедельника "Мысль Польска". «Уроки Майдана»[23]
Не меньшее изумление вызывает близорукость крупного украинского бизнеса, интеллигенции и либералов, которые наивно полагают, что новая уже чисто проамериканская власть даст им большие преференции, чем Янукович. И евреи, которые составляют значительную часть крупного украинского бизнеса и либералов, словно не понимают, что их богатые и самоуверенные соплеменники из глобальных финансовых структур приготовили им роль не только инструмента для уничтожения Украины, но и жертвы в крупной политической игре. Ведь именно они окажутся крайними в последующих кровавых межнациональных разборках, как это было уже в нацистской Германии. Весьма вероятно, что в случае успеха радикальных украинских националистов именно с Украины прозвучит крик об очередном холокосте.
"Народе! Знай! Москва, Польша, Мадяри, Жидова - це Твоï вороги. Нищ iх! Ляхiв, жидiв, комунiстiв знищуй без милосердя!"
С. Бандера. Из обращения 30 июня 1941 г. к сторонникам ОУН(Б)[24]
Удивительно и то, что украинские либералы, сторонники прав человека, забыли кровавую практику радикальных украинских националистов во время Великой Отечественной Войны и рьяно приветствовали празднование 65-летия Украинской повстанческой армии, присуждение главе Организации украинских националистов С. Бандере и главнокомандующему УПА Р. Шухевичу звания героев Украины, восстановление «исторической справедливости» по отношению к «национальным героям» Украины.
«< подчинить силой воле ОУН все течения украинской политической жизни. Для этого необходимо > «...сеять ненависть к своим! Ширить междоусобицы и взаимное недоверие! В родной дом вносить раздор! Да, именно это! Ибо без этого — нет никакого объединения, никакой соборности. То, что тупоумная демократия этого не понимает - ничего удивительного».
Донцов Д. Автор идеологии «интегрального национализма»[25].
Впрочем, нелёгкие времена ожидают всех сторонников этнонационалистической идеи, ибо «Украинская военная доктрина» ОУН гласит: «Мы хотим не только обладать украинскими городами, но и топтать вражеские земли, захватывать вражеские столицы, а на их развалинах отдавать салют Украинской Империи … Хотим выиграть войну - великую и жестокую войну, которая сделает нас хозяевами Восточной Европы»[26]. Джина радикального этнического экстремизма выпустить из бутылки легко. Но он проливает кровь такими реками, в которых одинаково тонут его сторонники и противники.
«Во времена хаоса и смуты можно позволить себе ликвидацию нежелательных польских, московских и жидовских деятелей, особенно сторонников большевистско -московского империализма… уничтожать, главным образом интеллигенцию, которую нельзя допускать ни в какие руководящие органы, вообще сделать невозможным „производство“ интеллигенции, доступ к школам и т. п. … Ассимиляция жидов исключается».
Инструкции ОУН «Борьба и деятельность ОУН во время войны»[27]
Сейчас можно утверждать, что длящиеся уже более века попытки внедрения идей украинского радикального этнонационализма привели к катастрофическому состоянию политической и экономической системы Украины, к истреблению её граждан. Сегодняшние очередные потуги создания украинской политической нации на базе этнической без сомнения закончатся полным провалом, поставив Украину как государство на грань краха. Страна, имевшая все шансы стать процветающей, скатывается к расколу и нищете.
Украина стоит перед выбором - возврат к здравому смыслу и прагматизму во внутренней и внешней политике или продолжение внутреннего и внешнего противостояния на базе радикального этнонационализма, подпитанного многомиллиардной помощью Запада, главная задача которого – оторвать Украину от России.
Во втором случае Украина в ближайшее время неизбежно прекратит своё существование в нынешних границах.
4. Россия
В 1917 г. исчезла возможность идентификации проживающих в государстве людей на основе подданства династии (императору России). Формирование же России как национального государства не состоялось, но не по причине многоэтничного состава населения и не вследствие того, что царская Россия была «тюрьмой народов», обширность которой есть результат захватов и агрессии как заявляли большевики[28] и нынешние либералы.
За попытками представлять политику России по отношению к национальным меньшинствам исключительно в чёрных тонах стоят политические задачи врагов страны – «тюрьмой народов» Россия никогда не была. Включая в свой состав новые территории, Россия не эксплуатировала их, но развивала, поднимала до современного уровня на основе добровольной и осознанной интеграции народов. В отличие от других больших государств, Россия никогда не проводила политику геноцида входивших в неё этносов или жёсткой их русификации.
Хотя становление Российской Империи не было безболезненным, российский опыт построения государства оказался менее жестоким, чем аналогичный опыт Запада в освоении колоний, создании США на землях индейцев. Русские не только научились взаимодействовать с представителями других этносов, но и сумели сохранить большинство этих этносов, обеспечить им широкие возможности сохранения языкового, культурного, религиозного своеобразия. Татары, немцы, кавказские, закавказские и среднеазиатские народы были инкорпорированы в российскую элиту и экономическую среду без потери большинства своих национально-культурных и религиозных особенностей. Россия – не моноэтническое государство и не американский «плавильный котел» - она веками развивалась как многоэтническое, но мононациональное государство, в котором этносы, сохраняя своеобразие, объединялись в единую общность – политическую нацию - русский (российский) народ.
По словам канцлера Германии Отто фон Бисмарка в политике России по отношению к национальным меньшинствам отсутствует высокомерие и дискриминация[29]. В 1815 г. по решению Венского конгресса Россия получила герцогство Варшавское при этом, по заявлению историка В. О. Ключевского, «завоеванная страна получила учреждения более свободные, чем какими управлялась страна ‑ завоевательница»[30]. Подобная практика наблюдалась и в отношении России к Прибалтике и Финляндии.
«Ст. 5. Свобода вероисповедания подтверждается в полной мере; всякое богослужение может быть отправляемо всеми без исключения, открыто и беспрепятственно, под защитой Правительства.... Священнослужители всех исповеданий состоят в равной степени под покровительством властей…
Ст. 7. Покровительство законов распространяется равным образом на всех жителей Царства, без всякого различия состояний или званий.
Каждый своими личными заслугами и достоинствами может достигать всех в Государстве мест и почестей, по установленному для сего законами порядку».
Царский Манифест от 14 февраля 1832 г. [31]
Подобная же политика проводилась и в отношении евреев. Введённые циркулярами Комитета министров в 1886 г. ограничения в отношении приёма евреев в высшие учебные заведения фактически соответствовали проценту евреев в России (или превышали это число). Так, при численности евреев менее 4% (3,1% в 1914 г.)[32], ограничения для приёма устанавливались: 3% для столичных учебных заведений, 5% для находящихся в прочих местностях Империи вне черты еврейской оседлости и 10% в районе оседлости. Число евреев в университетах для получения звания аптечного работника с высшим фармацевтическим образованием ограничивалось 6% для Московского Университета, 10% для университетов Империи, вне черты еврейской оседлости, и 20% для университетов в районе оседлости[33].
"Устроить евреев на таких правилах, кои, открывая им свободный путь к снисканию безбедного содержания упражнением в земледелии и промышленности и к постепенному образованию их юношества, - в то же время преграждали бы им поводы к праздности и к промыслам незаконным".
Положение о евреях. 1835 г.[34]
Упоминание о «поводах к праздности и к промыслам незаконным» было не случайным и ставило задачей ограничить традиционную ростовщическую деятельность евреев[35] и спаивание ими населения, запрещая торговлю вином в долг и под залог домашних вещей.
Однако и эти ограничения были негативно восприняты, поскольку «…запрет на процентную ссуду был несовместим с экономическими нуждами еврейской общины…»[36], а попытки привязать евреев к земле являются насилием, т.к. «земледелие запрещено еврею его народным духом, ибо, внедряясь в землю, человек всего легче прирастает к месту»[37]. Для евреев, «наибольшее значение... имеет денежная торговля, все равно, выступает ли еврей в качестве ростовщика-заимодавца или менялы, откупщика казённых и помещичьих доходов или банкира, шинкаря или арендатора, занятого больше всего денежными операциями»[38]. Поэтому последующее снятие специальных ограничений для евреев на продажу алкоголя и аренду винокуренных заводов привело к тому, что к 80-м годам XIX века в губерниях черты оседлости евреям принадлежало от 32% до 76% винокуренных заводов[39].
Одной из проблем в построении политической нации в Российской империи являлся снобизм части этнических элит (законы России признавали особые привилегии национальных элит малых народов). Тем не менее, в стране существовал многочисленный слой населения разной этнической и религиозной принадлежности, которые считали Россию своим Отечеством, а себя представителями российского народа, имеющего общую историю, территорию, национальные интересы и национальную экономику. Более того, в рамках права Российской империи многие неславяне, например, татары и мордва вообще не причислялись по правам к иноэтническим (неславянским) группам русских подданных[40].
«Россия бесспорно обладает замечательным даром добиваться верности и даже дружбы тех, кого она подчинила силой… Она совершенно свободна от того преднамеренного вида превосходства и мрачного высокомерия, который в большей степени воспламеняет злобу, чем сама жестокость. Она не уклоняется от социального и семейного общения с чуждыми и низшими расами. Замечательная черта русификации … состоит в том применении, которое находит завоеватель для своих бывших противников на поле боя …<К этому> англичане никогда не были способны».
Лорд Керзон, министр иностранных дел Великобритании (1919—1924), лидер палаты лордов[41].
Именно эта особенность России - включение других этнических групп в свой состав без ассимиляции - сделало её носителем уникального опыта построения полиэтнического и поликонфессионального общества. В России строительство государства было совместным многовековым и успешным делом многих народов. Конечно, в условиях монархического государства при отсутствии реального диалога власти и общества это не могло привести к созданию общности «политическая нация» в современном понимании этого термина. Тем не менее, многие российские интеллектуалы придерживались позиции политической, а не этнической природы единства российской нации. Быть гражданином России означает чувствовать глубокую связь с Отечеством, а не только быть подданным династии. Идея сочетания «любви к Отечеству и к монарху» была очень популярна в России в XIX и XX веках[42] .
В Советское время общегражданская общность – «политическая нация» была заменена на конструкцию «государство – трудящиеся массы, союз свободных наций» (Конституция 1918 г.), «государство - народы советских республик» (Конституция 1924 г.), «государство – трудящиеся города и деревни» (Конституция 1936 г.), В Конституции 1936 г. декларировалось, что «вся власть в СССР принадлежит трудящимся, независимо от расовой и национальной принадлежности, пола, вероисповедания, образовательного ценза, оседлости, социального происхождения, имущественного положения и прошлой деятельности…»[43]. Эти же принципы были заложены и в Конституцию 1977 г., которая декларировала, что СССР - социалистическое общенародное государство, выражающее волю и интересы рабочих, крестьян и интеллигенции, трудящихся всех наций и народностей страны, вся власть в котором принадлежит «многонациональному народу».
Реально же государственная система строилась на основе верности идеологическим принципам и партийной иерархии. В отличие от Запада, где власть получает легитимность из рук теневой финансовой элиты под прикрытием «имитационной демократии», в СССР все органы власти фактически формировались лидерами руководящей политической партии из партийной номенклатуры под прикрытием советского варианта «имитационной демократии».
В начале 60-х годов в СССР была предпринята попытка сконструировать новую гражданскую идентичность – «советский народ» - историческую, социальную и интернациональную общность людей, имеющих единую территорию, экономику, культуру, государство, общее мировоззрение и общую цель. «Советский народ» был провозглашён результатом прочного социально-политического и идейного единства всех классов и слоёв, наций и народностей, заселяющих территорию СССР[44]. Общность «советский народ» не рассматривалась ни как синоним политической (гражданской) нации - «единая советская нация», ни как слияние этнических наций и образование «единой советской нации» (в этническом смысле). Более того, стимулирование экономического и культурного развития национальных окраин вылилось в поощрения их этнонационализма за исключением национализма «господствующей нации», под которым, в соответствии с принятой идеологией интернационализма, подразумевался «великорусский шовинизм».
Новая «историческая общность - советский народ» действительно существовала – подавляющее число людей чувствовали себя принадлежащими к этой общности, вопреки утверждениям некоторых политологов, которые эту общность не признавали как сложившуюся политическую нацию[45].
Понятие «советский народ» как политическая общность базировалось на таких совместных достижениях как общее государство, общий язык, победа в Великой Отечественной войне, освоение космоса, рост экономики, общие успехи в спорте, культуре, общая мораль и общая система ценностей – справедливость, социальное равенство, коллективизм, альтруизм. Была и общая цель деятельности – построение коммунизма.
Перестройка 1980-х и реформы 90-х годов создали в обществе массу экономических, идеологических и социальных проблем, запустили процессы разрушительного сепаратизма. Основания политической общности в стране оказались разрушены. Новые амбициозные и алчные элиты объявили «советский народ» химерой и неудавшимся теоретическим построением[46]. Народ в этой ситуации оказался намного умнее самозваных вождей, которые ассоциировали себя не со страной, а с политическими и бизнес-кланами - в 1998 г. с общностью «советский народ» идентифицировало себя 52% населения России[47] и даже в 2008 г. 15% населения продолжали считать себя принадлежащими к общности «советский народ»[48].
Распад советской системы надэтнической интеграции привёл к тому, что все ранее сдерживаемые системой межэтнические противоречия вышли на поверхность. Это привело к серии межэтнических конфликтов на постсоветском пространстве. В результате в некоторых регионах России начали формироваться этнические сообщества, враждебные общероссийскому социально-культурному и политическому полю. Некоторые радикальные этнические националисты объявили о необходимости создания живущих по своим законам этнических и религиозных анклавов, в том числе в Москве и других крупных городах[49].
Вопрос о понятии «российский народ», который согласно Конституции РФ, является «носителем суверенитета и единственным источником власти» погряз в политических и идеологических дрязгах. В современном политическом лексиконе для него есть разные обозначения: «многонациональный народ», «граждане России», «россияне», «русские», «русский народ» и др. Определение указанного сообщества как «политическая нация», продолжает вызывать споры.
По мнению русских националистов «нечего выдумывать», политическая общность, на которой должна основываться страна, уже есть. Это русская нация (в этническом смысле) и требуется только придание её статуса государствообразующей[50]. Для них понятие «национализма» исчерпывается этнонационализмом. Категория «российская политическая нация» ими не принимается, хотя они признают французскую, китайскую, индийскую, американскую и другие политические нации, выступающие от имени общности многоэтничных государств.
Все битвы идут вокруг названия политической общности в рамках государства Россия – русские и россияне, хотя вопрос это далеко не самый важный. На разных этапах истории эту общность называли «российский народ» и «россияне» (при Петре I, Екатерине II и Александре I), «большая русская нация» и «российская нация» (при Николае II), «советский народ» (во время СССР), «многонациональный народ», «российский народ», «россияне» и «российская нация» (при Ельцине и Путине). Важно, чтобы эта общность состоялась и удержала страну как национальное государство.
Итак, после разрушения СССР сложившаяся наднациональная идентичность была утрачена, полноценной замены ей на территории РФ не создано. Конструирования «новой» общности на базе либеральной идеологии не состоялось. Концепция «национальной политики» - политики обеспечения национального единения страны была принята только в конце 2012 г. Все эти годы её пытались подменить разрозненными попытками управления отдельными этносами. По мнению либералов, российское общество «ещё не доросло» до создания политической нации[51].
Политика новой власти в области строительства нации показывает её желание устраниться от скользкой темы, выждать, когда в «национальном вопросе» всё наладится и рассосётся само собой. Явно просматривается и желание достигнуть мира, угождая бюрократии этнических субъектов государства. Процесс интеграции в общую политическую нацию встречает открытое или тайное сопротивление этих игроков, которые видят здесь ущемление своих свобод, а потому они упрекают центральные власти в тоталитаризме, великодержавности и провоцируют свои народы на борьбу с центром.
В начале 90-х это привело к «параду суверенитетов» и к попыткам создания «двухъярусного суверенитета» субъектов Российской Федерации. Помимо северокавказского региона, серьёзные сепаратистские движения проявлялись в таких субъектах РФ как Тува, Татарстан, Башкортостан, Саха, Бурятия, Удмуртия, и др. Угроза дезинтеграции вполне реальна и в отношении традиционно этнически русских субъектов федерации, в числе которых «Уральская республика», «Дальневосточная республика», и даже «Балтийская республика». По некоторым оценкам, идею суверенитета Калининградской области разделяет около трети населения региона[52]. Эксперты выделяют в России более 30 точек этнотерриториальных напряжений[53]. Причём для существования этих движений доля титульной нации не играет определяющей роли (Таблица 1).
Таблица 1. Доля русских в субъектах РФ[54]
Республика
Титульный народ
Русские
Другие коренные народы
Калининградский обл
82%
Уральский ФО
80%
Дальневосточный ФО
53%
Башкортастан
22 %
39 %
28 % татар
Удмуртия
31 %
59 %
7 % татар
Бурятия
24 %
70 %
1 % татар
Более того, по мнению экспертов почти во всех национальных республиках РФ, кроме 3-х – 4-х, политическая власть контролируется местными этническими элитами даже в тех случаях, когда титульный этнос не составляет в них большинства населения. Так, например, в Саха якуты (34% населения) занимают 69% государственных должностей[55].
«Парад суверенитетов» во многом был заложен существовавшей в советское время политикой наделения этнических общностей «своей государственностью», привязанной к территориям. Конституции бывшего СССР и современной России неправомерно возвели этнические меньшинства в ранг политических наций и придали им национально - государственный статус, что противоречит логике формирования политической нации, утверждая двойную идентичность: по этническому принципу и по принадлежности к полиэтнической политической нации.
В «демократической» России этот «парад» стимулируется ещё и нечёткостью понятий «политическая нация» и «народ» в Конституции 1993 г., которая формально отводит роль носителя суверенитета всему «многонациональному народу Российской Федерации». «Мы, многонациональный народ РФ…принимаем Конституцию…», «Носителем суверенитета и единственным источником власти в РФ является ее многонациональный народ».
Здесь «многонациональный народ» должен трактоваться как наднациональная (надэтническая) общность всех составляющих «народ» национальностей (этносов). Именно такая интерпретация была предложена в первом президентском послании Б.Н.Ельцина Федеральному собранию[56].
В середине 90-х нормативные документы и официальные высказывания высших должностных лиц колеблются между интерпретацией конституционной формулы «многонациональный народ» как в смысле этнической нации, так и политической. Более того, в «Концепции государственной национальной политики РФ», принятой в 1996 г. термин «нация» не используется совсем, Россия определяется как «многонациональное государство», а не «народ», как в Конституции[57].
Столь же неоднозначно использование термина «нация» и первыми лицами государства. Часто он употребляется как синоним понятия «государство» («национальные интересы», «национальная безопасность», «национальная промышленность», «национальные проекты» и т.п.), т.е. в «политическом» значении данного термина.
В других случаях понятие «нация» связывается со стоящим за государством Россия сообществом, имеющим общие исторические и культурные традиции. Например, «отечественная культура ..., которая обеспечивает целостность нации» или «Россия была, есть и, конечно, будет крупнейшей европейской нацией»[58].
Наряду с этим понятие «межнациональный» часто используется как синоним «межэтнический» - «проблемы межнациональных отношений», «Россия многонациональная страна», «поддержания межнационального мира» и т.п. Несогласованность смысла употребляемых терминов может встретиться даже в одном предложении. «За «провалом мультикультурного проекта» стоит кризис самой модели «национального государства» – государства, исторически строившегося исключительно на основе этнической идентичности»[59]. В действительности «национальное государство» это политическая категория и строится она на основе общности политической, а не этнической. Даже в высказываниях президентов Б.Н.Ельцина, В.В.Путина и Д.А.Медведева присутствуют различные варианты понимания конституционной формулы «многонациональный народ».
Только в Указе Президента РФ от 19.12.2012 «О стратегии государственной национальной политики российской федерации на период до 2025 года» даётся чёткое разделение понятий «общность многонационального народа Российской Федерации (российская нация)» и «межнациональные (межэтнические) отношения». Фактически Указ впервые ставит задачу формирования российской идентичности (политической нации) как «упрочение общероссийского гражданского самосознания и духовной общности многонационального народа РФ (российской нации)» в сочетании с «сохранением и развитием этнокультурного многообразия народов России»[60].
Идея, что в России живет много политических наций - проповедь неустранимой внутренней конфликтности страны, бомба, заложенная под единую русскую политическую нацию, под государственность. Эта идея стимулирует сепаратизм, этнонационалисты национальных меньшинств истолковывают полученный ими статус нации как «политическая нация» и изъявляют желание перейти в роль реальных политических наци, т.е. получить права на формирование «на своей территории» полноценного моноэтнического независимого национального государства.
Это также создало базу для абсолютно тупиковых попыток формирования политической, но моноэтнической общности – российской политической нации. Ряд русских этнонационалистов пытаются использовать ситуацию, чтобы получить статус государствообразующей политической нации для последующего создания национального государства этнических русских. Это своего рода зеркальное отражение национализма нерусских народов, фактически подтверждающее право меньшинств на самоопределение.
Не удивительно, что эти идеи активно поддерживаются Западом, поскольку дают серьёзную базу для саморазрушения «многонациональной» России через самоопределение этнических наций, которые получают статус политических (право на полноценное суверенное государство) в границах «большой России».
Предотвратить такой разрыв страны может не только приведение законодательства в соответствие с государственными интересами, но превращение России в страну, где люди, независимо от национальности, хотят жить. Принципиальным для создания полноценной политической нации является желание людей быть гражданами своей страны.
Всплеск национализма в России после либерального переворота 1991 года связан с тем, что за 20 лет была создана странная политико-экономическая система, которая не соответствует интересам ни одного социального слоя, кроме криминализованной части управляющей элиты. По оценкам Мирового банка правительство России является одним из наименее эффективных в мире (Таблица 2).
Таблица 2. Индекс эффективности правительства, 2012 г. (максимум=100) [61]
США
Великобритания
Германия
Франция
Швеция
Россия
Эффективность правительства
90
92
93
88
99
41
Эффективность контроля коррупции
89
92
94
90
99
16
Эффективность законодательной системы
91
93
92
90
99
24
Практически невозможно достигнуть политической общность в условиях колоссального социального расслоения общества – децильный коэффициент распределения доходов населения превышает 16, разница по регионам в средней зарплате составляет 4,7 раза (2012 г.), в душевом валовом региональном продукте - 11,5 раз (2011 г.)[62], а коррупция и доход криминального бизнеса сопоставимы с бюджетом страны[63]. И о какой политической общности можно говорить, если правительство жёстко держит курс на поддержку крупного бизнеса и уничтожение оставшихся элементов социально ориентированного государства?
Если посмотреть на историю всех последних межнациональных конфликтов в России – практически везде мы обнаружим одну причину - отсутствие справедливости (несоответствие труда и вознаграждения, преступления и наказания) и уверенность граждан, что всё куплено и правды нет.
Для формирования политической нации требуется обеспечение равноправия граждан и подотчётность власти обществу. Если этого нет, общегосударственная общность (политическая нация) замещается конгломератом «подданных» власти[64]: «Россия сегодня ещё не полноценное национальное государство, но покалеченное, потерявшееся во времени и пространстве постимперское образование, то, что от империи осталось»[65].
«… в 70-е годы … государство утратило возможность физически принуждать своих граждан к определенным действиям … государство утратило прежнюю свою легитимность и способность к мобилизации граждан привычным для себя образом … ни одно государство не может сделать того, что каждое из них легко делало в XX веке, - заставить миллионы своих граждан пойти и отдать свою жизнь во имя своей страны. Это невозможно ни в Соединенных Штатах, ни в Китае, ни в России, ни где бы то ни было еще. … время, когда эффективная власть легитимизировала саму себя <ушло>».
Эрик Дж. Хобсбаум, профессор Лондонского университета, член Королевской академии наук[66]
Для формирования полноценной политической нации необходимо с одной стороны создавать и укреплять вертикаль власти, с другой - делать общество активным участником политических и экономических процессов, усиливая горизонтальные общественные связи. Однако в современной России власть ограничивает свою деятельность решением первой задачи. Именно поэтому многие граждане России рассматривают национальные движения как эффективную идеологию защиты от угроз личности со стороны государства. При этом часто допускается принципиальная ошибка – образ врага определяется по национальному (этническому) признаку, а не по принадлежности к определённой разрушительной социальной группе (преступному сообществу, паразитическому сословию и т.д.).
Именно несправедливость мира превратила радикальный этнический национализм в замену государственной идеологии, в инструмент защиты, что привело к росту преступлений на почве национальной вражды. За период 2000 – 2009 г.г. в России число преступлений на почве национальной неприязни возросло на 68% с 9 до 15 тысяч[67]. Сегодня в стране действует около 150 националистических и экстремистских молодежных группировок общей численностью более 1,5 млн человек[68]. «Левада - центр» оценивает объём активной «уличной» поддержки националистического лозунга «Россия для русских» примерно в 17 млн человек. Однако успехи русских этнонационалистов на политическом поле более чем скромные. В болоте этнического национализма тонет протестное движение в России в течение более 20 последних лет, ибо возглавили это движение именно «русские националисты». Радикальный этнический национализм всегда деструктивен – он несёт в себе агрессию против всех, кто «не я», поэтому эта группа агрессивна даже по отношению к своим соратникам. Он действует на патриотическом поле как разъединяющий элемент и не позволяет создать единое протестное движение.
В либеральной прессе роль радикального русского этнического национализм сильно преувеличивается, чтобы снять с рассмотрения вопрос о том, что так называемый «русский национализм» зародился как протест против захвата ключевых позиций в стране иностранцами, как защита от агрессивного этнического национализма других народов, а не как претензия на собственную исключительность. Но радикальный этнический национализм в качестве механизма защиты неэфеективен, ибо сила общества в его единении, а не в разобщении.
Неумение или нежелание понять суть происходящих явлений сделали одной из главных задач этнонационалистов России борьбу против трудовых мигрантов из Средней Азии и Кавказа, хотя рост этих потоков стимулирует миграционная мафия. Так, разница между официальной зарплатой московского дворника и реальными выплатами (т.е. доход миграционной мафии) составляет на одного человека около $10,5 тыс. в год[69]. Поскольку число незаконных мигрантов оценивается от 1.5 до 15 млн. человек[70], даже заниженные оценки дают криминальный доход миграционной мафии в десятки миллиардов долларов в год. Поэтому радикальные русские этнонационалисты всегда будут «заняты», до бесконечности гоняя выходцев из Средней Азии по подворотням без малейшей возможности как-то повлиять на ситуацию, ибо решение проблемы лежит совсем в другой плоскости.
Радикальный этнонационализм представляет особую опасность для многонациональных государств, к числу которых принадлежит Россия. Подмена принадлежности к политической общности «государство Россия» этнической принадлежностью, т.е. замещение интересов государства интересами какой-либо нации (этноса) способствует дезинтеграции страны. Рост чисто этнического самосознания в многонациональном государстве не может заменить государственную идеологию. Попытки националистов механистически совместить этнонационализм и государственность разрушительны по своей природе.
5. Европа, США
Лавинообразный рост националистических настроений в мире связан с удобством использования этой идеологии для решения политических задач путём переброски внимания общества от истинных причин негативных процессов на национальный аспект. Доминирующие псевдоэлиты часто возникают на базе одной этнической группы, например, еврейские, кавказские кланы, но правит в них экономический интерес, они могут жёстко конкурировать друг с другом, некоторым политикам выгодно представить это как межнациональные противоречия.
По данным Стокгольмского международного института по исследованию проблем мира, две трети всех насильственных конфликтов в мире связаны с этническими противоречиями[71].
В Германии только в 1999 г. были осуждены за проявление ксенофобии и насилия на национальной почве 10037 человек. Из них - 746 преступлений были с применением насилия, а 291- идеологического характера[72]. В 2012 г. число подобных преступлений выросло до 17.600. из них насильственных - 840 случаев. С момента объединения Германии зарегистрировано 150 случаев убийств на межнациональной почве[73].
Аналогичная ситуация и в США[74]. Рост социальной напряженности в обществе привёл к росту преступности: с 2000 по 2010 г. их число возросло более, чем в 1.5 раза. В 2012 г. число преступлений на расовой почве составило 49,2 %. Число преступлений на почве неприятия иудаизма составило 60% от общего числа преступлений на религиозной почве в то время как число случаев на почве неприязни к мусульманству, несмотря на «раскручивание» этой темы в СМИ, составило лишь 12.8%[75].
Особого внимания заслуживает еврейский этнонационализм. Сами евреи рассматривают еврейство как этнорелигиозную группу, включающую тех, кто был рождён евреем, и тех, кто обратился в иудаизм. Группа обладает ярко выраженным национальным самосознанием, проявляющимся в традиционном религиозном быту и в идеологии. В Израиле согласно «Закону о возвращении» принадлежность к еврейству определяется галахическими критериями - (происхождение от матери-еврейки или принятие иудаизма). «В странах Запада … принадлежность к еврейству основывается на внутреннем самоопределении и внешне обычно выражается в добровольном вступлении в одну из религиозных еврейских конгрегаций - ортодоксальную, консервативную или реформистскую»[76]. Согласно американскому варианту Реформистского иудаизма и британскому Либеральному иудаизму евреем считается ребенок, если одним из родителей (отец или мать) был еврей и если родители воспитывают ребенка с еврейской самоидентификацией[77].
В течение тысячелетий евреи руководствовались идеологией национализма - иудаизмом, религиозно-юридические регламентации которого изложены в Галахе (совокупность законов, содержащихся в Торе, Талмуде и в более поздней раввинистической литературе). Фактически Галаха регулирует те сферы жизни евреев, которые в иных правовых системах регулируются уголовным, гражданским, семейным, корпоративным и обычным правом. На протяжении многих веков Галаха оставалась главным фактором, обеспечивающим сохранение внутренней целостности разбросанного по всему миру еврейского народа[78]. Галаха заменила евреям давно утраченные атрибуты независимого государственного существования. Более националистическую религию, чем иудаизм, трудно представить.
Так согласно законам Торы, под запрет (херем) подпадают:
1. Израильтяне - как индивиды, так и целые группы, поклоняющиеся иным богам, нежели Бог Израиля; идолы и языческая культовая утварь. Грешники подлежат истреблению мечом, а утварь - сожжению. Поскольку запретное оскверняет всё, с чем оно находится в контакте, всё имущество осужденной общины должно быть уничтожено - скот подлежит убою, а утварь следует предать огню. Имущество осужденной общины нельзя брать в качестве добычи (Исх. 22:19; Втор. 7:25, 26, 13:13–19).
2. Семь народов (как семитов, так и не семитов), населявших Обетованную землю до израильтян (Втор. 7:1,2; ср. 20:17), должны быть полностью истреблены (Втор. 20:18). Причём Тора не рассматривает присвоение имущества этих народов как херем[79].
Все народы на определённом этапе своего развития отказались от племенных религий, мешавших интеграции разрозненных племён в нации и перешли к так называемым мировым религиям. Евреи не пошли по этому пути и стали приобретать свойства и черты не народности, а международного квазисословия, специализирующегося на финансовых и торговых операциях[80]. В результате иудаизм превратился в этносословную религию, не объединяющую евреев с другими народами, а обслуживающую идейно одно еврейское сословие, утверждая избранность евреев (в богоизбранность верит 50% евреев Израиля[81]), их предназначение господствовать над всеми другими народами.
. Но и иудейский этнонационализм в большой степени потерял и продолжает терять возможность идентифицироваться на основе кровно–племенных связей, хотя исторически иудаизм как идеология сформировался именно как племенная религия[82]. Поэтому евреи представляют своего рода ядро этого мирового квазисословия, где собственно евреи по этническому происхождению составляют меньшинство.
Евреи как социальная общность, основанная на одной религии, постепенно исчезают, и этот процесс ускоряется в последние годы. Так позиций ортодоксального иудаизма в настоящее время придерживаются около 4-х млн евреев из общего числа более 13,4 млн.[83] Сторонники консервативного направления иудаизма составляют в Израиле около 7%[84], только около 25 % евреев являются последовательными сторонниками ортодоксального иудаизма (полностью соблюдают Галаху). Ещё около 35 % соблюдают Галаху только частично. Так, например, едят только кошерную пищу 7% евреев Израиля, а в 2009 г. синагогу посетили 72% евреев[85]. Не верят в существование Бога 13% евреев - израильтян и 24% сомневаются в его существовании[86].
Столь же быстро исчезает для евреев возможность самоидентификации на основе крови. Например, если в 1970-х гг. в США в смешанном браке состояло около 10% всех еврейских семей, то в 1990-х гг. - 28%, в 2000 г. - 37%. Этот процесс усиливается – более 50% евреев в настоящее время заключают смешанные браки[87].
В Советском Союзе, а позже в России также шла ассимиляция еврейского населения. Так, если в 1959 г. 74,4% еврейского населения назвало русский своим родным языком, то в 1989 г. - 83,6%. По данным переписи 1989 г. 44% женатых евреев и 30% замужних евреек состояли в смешанных браках. В 1991 г. в России 67% детей, рожденных еврейками, имели отца нееврея. В отличие от Европы или стран американского континента в Советском Союзе к концу 1989 г. 95% детей, рожденных в смешанных браках, относили себя к иным национальностям. Среднее число детей, рожденных еврейками, крайне незначительно и составляло в 1991 г. 1,14 на одну женщину, в 2004 г. - 0,8 (необходимый минимум для воспроизведения населения 2,1 ребенка)[88].
Согласно данным социологических опросов, в России в 1995 г. 11% еврейского населения считали себя христианами. Процент евреев-атеистов выше, чем процент атеистов у любой другой национальной группы в России. Число евреев, принадлежащих к одной из христианских конфессий, больше, чем число евреев, исповедующих иудаизм[89].
В результате число людей, самоидентифицирующих себя как евреи, падает практически во всех странах, кроме Израиля (Таблица 3).
Таблица 3. Численность евреев по регионам[90]
Регион
1900 г.
1970 г.
2010 г.
2012 г.
Израиль
2.582.000
86,82%
5.413.800
74,62%
5.901.100
75,293%
Европа
8.977.581
2,20%
3.228.000
0,50%
1.455.900
0,18%
1.426.900
0,175%
США
1.500.000
1,97%
5.400.000
2,63%
5.275.000
1,71%
5.800.000*
1,675%*
Страны бывшего СССР, Европа
3.907.102
3,17%
1.897.000
0,96%
311.400
0,15%
276.900
0,137 %
Страны бывшего СССР, Азия
89.635
0,38%
254.000
0,57%
18.600
0,02%
20.000
0.025%
Всего
11.273.076
0,68%
12.633.000
0,4%
13.428.300
0,19%
13.746.100
0,194%
Примечания. * - США и Канада
Но и в Израиле рост числа абсолютного числа евреев не сопровождается созданием общегражданской политической общности - политической нации. Принимая во внимание сильный этнический национализм евреев, присущий им эгоцентризм вряд ли вообще можно ожидать этот процесс – создание общегражданской общности евреев и арабов, исламистов и иудаистов.
6. Надгосударственные общности
Проблемы, которые особенно актуальны сегодня в эпоху глобализации – мировая экономика, экология, демография, национальная безопасность во всё большей степени зависят от факторов, находящихся за пределами не только этноса, но и государства[91].
«В очень многих сферах политические лидеры уже не обладают суверенитетом в принятии решений. Но они полагают, что ещё могут сами решать центральные вопросы. Я утверждаю, что это лишь фантазия, только иллюзия»
Бутрос Гали, Генеральный секретарь ООН [92]
Наиболее мощной глобальной политической и экономической силой является мировая финансовая элита, транснациональная олигархия. Она последовательно «прибирает к рукам» национальные правительства отдельных стран, официальные международные организации, создаёт надгосударственные теневые институты глобального управления. Даже ООН, главная мировая межгосударственная организация, вынуждена уступать давлению глобальной финансовой элиты. Большинство межгосударственных экономических организаций, функционирующих в отдельных сегментах мирового рынка (МВФ, МБРР, ВТО, ЮНКТАД, Группа Всемирного Банка, ЕБРР, ОЭСР.и многие др.) также фактически исполняют волю глобальной финансовой элиты.
Под влиянием мировых процессов интернационализации, интеграции и глобализации изменились ценностные установки правящих элит. Новая политическая, экономическая и даже интеллектуальная элита стала мыслить и действовать не как национальная, а как глобальная, связавшая свои интересы и судьбу не с собственным народом, а с престижной международной средой, куда она в обход национальных интересов стремится попасть[93].
Даже ЛГБТ-сообщества[94] претендуют на статус новой наднациональной, транстерриториальной нации, считая, что гей-сообщество - это не группа людей с определёнными сексуальными отклонениями, а нация, имеющая собственную идентичность, культуру и историю[95].
Фактически глобализация привела к частичному уничтожению суверенитета национальных государств, к размытию национальных границ, к выходу национальных элит из-под системы национальной ответственности, национальных культурных и религиозных традиций, из системы гражданского согласия, сформировавшейся в обществе в результате длительного исторического процесса. Принципы социального государства шаг за шагом разрушаются[96].
Глобализация ставит под вопрос сам факт существования национальных государств. С точки зрения теории управления более эффективно управлять большой системой в целом, чем её отдельными частями. Большое государство стабильнее и сильнее, оно реально суверенно, а потому является препятствием для построения глобального мира, управляемого из единого теневого центра. Дробление национальных государств вплоть до полной ликвидации их государственности в интересах глобализаторов. Насильственное уничтожение СССР, Югославии – примеры из этого ряда.
Здесь интересы глобализаторов и этнонационалистов смыкаются. Один из мощных инструментов раздробления государств – возбуждение межэтнической вражды. Эта технология внесла важный вклад и в процесс разрушения СССР.
Противодействие агрессии такого рода - гармонизация отношений между этносами[97]. «Для России – с её многообразием языков, традиций, этносов и культур – национальный вопрос, без всякого преувеличения, носит фундаментальный характер… одним из главных условий самого существования нашей страны является гражданское и межнациональное согласие»[98].
Эта проблема остро стоит в большинстве стран - в мире практически не существовало моноэтнических, моноконфессиональных, монокультурных государств. Попытки силового формирования государства на базе этнически однородных наций уже были в истории и являлись одной из причин распада многонациональных империй, таких как Германская империя, Австро-Венгрия, Оттоманская империи.
В настоящее время процессы глобализации придали проблеме сохранения государственной и национальной общности небывалую доселе остроту. От успешности её решения на уровне отдельных государств во многом зависит возможность их существования уже в ближайшем будущем.
Это не может не вызвать, с одной стороны, дальнейшую экономическую и социальную поляризацию общества, усиления противостояния общества и элиты, а с другой стороны, процессы национального обособления как в этническом, так и в политическом смысле, что, в свою очередь, также ведёт к усилению противостояние общества и глобальных элит.
Однако, роль глобальной финансовой олигархии, транснациональных монополий и глобалистов сегодня столь велика, что противостоять им в одиночку не может ни одна страна, включая Россию или Китай. Противостоять этой системе могут только не менее мощные силы, что требует интеграции усилий национальных государств. Другого пути нет. Это великолепно понимают страны Юго - Восточной Азии, создавшие мощную региональную межправительственную организацию - Ассоциацию стран Юго-Восточной Азии» (АСЕАН)[99]. Решение намеченной Ассоциацией задачи - к 2015 г. сформировать Восточноазиатское сообщество по образцу Европейского сообщества, включающего КНР, Японию, Южную Корею, Индию, Австралию и Новую Зеландию, превращает АСЕАН в сильнейшего мирового политического игрока. Ассоциация уже имеет статус наблюдателя в Генеральной Ассамблее ООН, в ответ Ассоциация предоставила ООН статус «партнёра по диалогу».
Россия же, помимо внутренних центробежных процессов, испытывает достаточно мощный дезинтеграционный прессинг со стороны внешних сил. В начале 2013 г. на территории РФ действовали 654 так называемых неправительственных организации, получивших из-за рубежа только в течение 4 месяцев около $1 млрд.[100] Естественно, большая часть этих организаций обслуживает интересы финансирующей стороны. Интересы Запада хорошо сформулировал К. Клаузевиц.
« Россия - не такая страна, которую можно действительно завоевать, т. е. оккупировать. Такая страна может быть побеждена лишь собственной слабостью и действием внутренних раздоров. Добраться же до этих слабых мест политического бытия можно лишь путем потрясения, которое проникало бы до самого сердца страны».
Карл фон Клаузевиц. Немецкий военный теоретик и историк [101]
Идеолог американской геополитики 3. Бжезинский не стесняется заявить, что «…Новый Мировой Порядок <после разрушения СССР> создаётся против России, за счёт России и на обломках России»[102] и самораспад России на конфедеративные государства должен привести «к процветанию страны».
И внутри России есть эксперты, которые противодействуют созданию надгосударственных организаций с участием РФ: «попытка выстроить над нациями евразийский или какой иной наднациональный зонтик бессмысленна. Толку от этого не будет никакого, ибо этот зонтик изначально дырявый»[103].
На постсоветском пространства идут различные проекты интеграции. Озвучена даже идея полного или частичного восстановления России в прежних границах («имперские националисты»). С трудом, но развиваются межгосударственные объединения бывших советских республик: СНГ, союз Россия-Белоруссия, Таможенный союз. Популярность концепции интеграции на постсоветском пространстве придаёт не только совместная история бывших советских республик, общие достижения и победы. Мощнейшим стимулом для интеграции также является агрессивная политика мировой финансовой системы, ориентированная на стирание границ национальных государств и лишение их государственного суверенитета.
Народы мира обязаны сообща найти способ противодействия глобализации в её сегодняшнем варианте, иначе она приведёт планету к катастрофе. Глобализация разрушает промышленность, тормозит научно-технический прогресс, способствует росту нищеты и усугубляет экологическую катастрофу на Планете[104]. Кроме того, глобализация способствует росту спекулятивной экономики, монополизации производства и сбыта товаров и перераспределению богатства в пользу мировой финансовой элиты[105]. Идеология глобализации - свободная торговля, свободный доступ к сырьевым ресурсам, использование в качестве мировой валюты ничем не обеспеченного доллара и евро, вмешательство международных институтов в экономику национальных государств – всё это выгодно только для США, поскольку они используют глобализацию как инструмент для ослабления или уничтожения своих геополитических противников[106].
При всей кажущейся разнонаправленности глобализации в исполнении мировой финансовой элиты и радикальный этнический национализм, за спиной которого стоят национальные элиты, служат одной цели - разрушают национальные государства. Первые - за счёт вывода мировой элиты даже из-под символического контроля ослабленных национальных государств. Вторые - за счёт того, что они множат слабых игроков на политическом поле.
Возможной альтернативой современной глобальной экономике может стать образование нескольких крупных наднациональных региональных объединений, достаточно сильных, чтобы противостоять мировым финансовым институтам и быть независимыми от негативного влияния глобальной экономики. И здесь единение разных народов, а не разделение их по национальному признаку, становится залогом успеха.
Характерная сегодня для России размытость идеологии и эклектичная структура национальных политических движений не дают реальной возможности противостоять глобализации. Россия находится в тяжелейшем положении, поэтому политическая наивность, граничащая с невежеством, должна уступить место ответственности и профессионализму.
( см. список литературы в статье)
Отредактировано Zlata (05-04-2014 05:42:53)
