ЗООМИР и не только о нем

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.

Вы здесь » ЗООМИР и не только о нем » РОССИЯ » Игорь Ашманов. Цифровая оккупация.

Игорь Ашманов. Цифровая оккупация.

Страница: 1

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

  • Автор: Zlata
  • Активист
  • Zlata
  • Зарегистрирован: 14-06-2011
  • Сообщений: 16248

http://www.za-nauku.ru/index.php?option … ;Itemid=39

       Игорь Ашманов. Цифровая оккупация.
               08.03.2019 г.
Беседа о кибербезопасности, национальных интересах и сути информационной войны

"ЗАВТРА". Игорь Станиславович, не могли бы вы дать оценку состояния информационной безопасности России? Ведь вы в этой сфере работаете не один десяток лет.

ashmanov_igorj.png
Игорь АШМАНОВ. Да, более тридцати лет я занимаюсь искусственным интеллектом, анализом текстов и так далее. Но как раз специалистом по инфобезопасности я не являюсь, хоть меня так зачем-то называют в Сети. Я много в этой сфере работал — занимался фильтрацией разного "электронного мусора", но всё-таки специалисты по ИБ — это особая специальность.

Что касается информационной безопасности, то эту проблему надо разделить на две части. Одна её часть — это кибер- или электронная безопасность, связанная с безопасным функционированием программного обеспечения, устройств, каналов, это то, где основные угрозы — сетевые атаки, "закладки", взломы, вирусы, трояны, ботнеты и прочее. Вторая часть — это информационная безопасность, связанная с воздействием на сознание, с безопасным функционированием умов.

С точки зрения кибербезопасности Россия, как и большинство стран мира, уже давно представляет собой "цифровую колонию" США. Но по сравнению с другими государствами у нас положение лучше, поскольку всё-таки есть много своего.

"ЗАВТРА". А когда мы попали в эту колониальную зависимость?

Игорь АШМАНОВ. Если не считать рокового решения СССР копировать серию больших машин (мейнфреймов) IBM-360 в начале 1970-х, то массово это началось в конце 1980-х годов, когда многие наши разработки были заброшены и мы стали некритично усваивать чужое, во многом благодаря экономической разрухе и пиратству. За 20-25 лет мы как страна не заплатили условному "Майкрософту" условные двести миллиардов долларов за лицензии на Windows, Office и так далее, потому что во многом взяли это всё даром, но тем самым мы "подсели" на их ПО, как "на иглу", и с тех пор только этим и пользуемся. И там, где нет пиратства, в корпоративном и государственном секторах платим гигантские деньги за это программное обеспечение и "железо".

В 1990-е, на первом витке цифровой колонизации, мы "усвоили" американские операционные системы, программное обеспечение, игры, браузеры, офисные приложения, процессоры, материнские платы, графические карты, смартфоны, маршрутизаторы. Усвоили и Интернет, который придуман американцами и ими же до сих пор контролируется.

"ЗАВТРА". А какие структуры в США контролируют Интернет?

Игорь АШМАНОВ. Первая важнейшая часть Интернета — корневые серверы доменных адресов или "рутовые серверы". Эта часть фактически до сих пор управляется Министерством торговли США. Вторая часть — это корневые сертификаты шифрования, которые используются нашими банками, всеми организациями, которые выдают интернет-пароли, и вообще всеми сайтами, где есть хоть какая-то регистрация и пароли. Эта часть формально управляется Ассоциацией бухгалтеров Северной Америки. Большие интернет-проекты типа "Гугла", "Фейсбука", "Твиттера", "Инстаграма", "Ютуба" подчиняются так называемому "Акту о свободе" от 2015 года (бывший "Патриотический акт" 2001-го), который требует передавать все данные разведке США. То есть они контролируются их разведкой.

"ЗАВТРА". Но часто говорят о международных организациях в этой сфере?

Игорь АШМАНОВ. Да, существует множество организаций как бы международных, которые как бы управляют Интернетом, например, ICANN. Но это чисто бутафорские структуры, на мой взгляд, созданные именно для маскировки того факта, что управление Интернетом по-прежнему в руках у американцев. Основную роль в них играют те же англосаксы, и существенные комитеты в этих организациях обычно возглавляют они же.

Ну и фактическое управление Интернетом на уровне сервисов и приложений — в руках у американцев: весь мир живёт в пределах нескольких американских интернет-сервисов: поисковик "Гугл", социальная сеть "Фейсбук", микроблоги "Твиттер", "Инстаграм" и "Ютьюб", операционная система для смартфонов "Андроид", магазин приложений Google Play, смартфоны с iOS…

Большинство стран мира не имеют развитой программистской индустрии и не в состоянии разработать ни собственный поисковик, ни собственную социальную сеть, ни что-то ещё. И даже если они у них когда-то были (как в Германии или Чехии), их уже давно выбили с рынка.

Россия и Китай в этом смысле в лучшем положении: есть свои социальные сети, почты, поисковики, мессенджеры и прочее.

"ЗАВТРА". Можно ли сказать, что сейчас начался новый виток цифровой колонизации?

Игорь АШМАНОВ. Да, на новом витке цифровой колонизации нам снова начали активно навязывать новые технологии, прямо волшебные, которые якобы изменят мир! Все слышали такие слова и словосочетания, как "блокчейн", "нейронные сети", ИИ, "криптовалюта", "Интернет вещей", "Большие данные" — они сейчас льются из "любого утюга". Как и в 1990-е, нам говорят, что новые технологии очень круты, очень-очень нужны, надо быстрее их внедрять, иначе отстанем! А зачем внедрять — обычно не обсуждается… Если кто-то просит объяснить — говорят, что мы на этом заработаем, поднимемся, успеем "запрыгнуть в поезд". А если не внедрим, то отстанем на сотни лет. Как можно отстать за три года навсегда, никто не объясняет, естественно. Мы ведь и так отстали на пятьдесят, сто лет, как обычно говорят. Ещё в девяностые…

В конце 90-х был такой же период бешеной раскрутки интернет-пузыря, когда все говорили: это новая экономика, она изменит мир. Даже термин ввели "Новая экономика". И точно так же обещали отставание на сто лет, если не "впрыгнем в поезд". Сейчас даже этот термин испытал второе рождение, я уже его слышал, не говоря уж про "Экономику 4.0", "6-й технологический уклад" и тому подобные вещи. Опять пафосные слова затемняют смысл происходящего.

"ЗАВТРА". Миллениум показал, что это за "Новая экономика"!

Игорь АШМАНОВ. Да, "пузырь" Новой экономики, "пузырь" интернет-проектов, так называемый "пузырь доткомов" (Dotcom Bubble) лопнул как раз в 2000 году.

Но не в связи с миллениумом. "Миллениум" как якобы ужасная поджидавшая нас программная "Ошибка-2000" была просто очередным маленьким "пузырём", на котором кто-то неплохо заработал, "исправляя" "Ошибку-2000".

Потом в новом веке надувался "пузырь" стартапов, ипотеки и так далее. Сейчас надувается "пузырь" новых цифровых технологий.

И опять основной мотив "быстрей-быстрей внедрять, бегом, прыжками, хватай мешки — вокзал уходит"! Обещают "изменить мир" и очень большие заработки.

По телевизору, в роликах в Сети и на конференциях мы видим проповедников этих новых технологий: обычно маркетологов, банкиров, журналистов (медийщиков), — то есть гуманитариев, которые на самом деле о технологиях мало что знают, а произносят то, что им помощники подсовывают. Основной мотив и следствие такой спешки — это внедрение "готового", ведь готовое-то внедрить быстрее. А "готовое" — это (сюрприз!) американское! Потому что у них оно уже сделано, естественно, ведь они и раскручивают уже сделанное. Так что если мы поддадимся этой "цифровой лихорадке", то через пять-семь лет у нас уровень проникновения чужих технологий (то есть уровень цифровой колонизации) значительно повысится.

"ЗАВТРА". А эту опасность понимает кто-нибудь на уровне государства?

Игорь АШМАНОВ. Мы про это много раз говорили на высоких собраниях. И я, и моя супруга Наталья Касперская участвовали в разных рабочих группах по цифровой экономике, в том числе по теме импортозамещения. Мы не одни такие, кто говорит об этом, тема импортозамещения сейчас на слуху.

Я думаю, что отвечающие за цифровизацию в нашей стране это понимают.

Но есть очень влиятельные люди, которые постоянно шумят о быстром внедрении новых технологий. С моей точки зрения, это либо глупость, либо ангажированность. Если продвигают в медиа условный блокчейн или криптовалюты технари или деятели этого рынка, то с ними всё понятно: они хотят "подняться" и стать первыми на рынке. Это понятный частный интерес. Но чиновникам, управляющим долгосрочными планами страны, надо быть более осмотрительными и осторожными.

"ЗАВТРА". Но есть и другие, которых можно назвать агентурой?

Игорь АШМАНОВ. Да, сознательными или бессознательными агентами влияния.

Рассмотрим это на примере с криптовалютой. Но сначала расскажу личную историю, чтобы пояснить механизм. Мой отец был профессиональным математиком, доктором наук, автором многих работ по математической экономике. Работал он учёным секретарём кафедры исследования операций на факультете вычислительной математики и кибернетики МГУ, в том числе считал данные Госплана СССР (вместе с известными коллегами-экономистами Нитом и Медведевым).

Году в 1988-м я как-то пришёл к нему и сказал, что вот мы сейчас сделали программу проверки правописания, продаём её в основном госорганизациям, у меня есть деньги. Может, мне имеет смысл заплатить досрочно за жилищный кооператив и закрыть вопрос? Мне тогда было 26 лет, я недавно окончил мехмат МГУ, занимался программированием, но над большими вопросами не задумывался. А отец сказал, что ничего досрочно выплачивать не надо, потому что скоро эти деньги не будут стоить ничего.

Меня это совершенно поразило, потому что никакой инфляции тогда ещё не было. Я спросил отца, почему? Потому, сказал он, что в Советском Союзе выстроена мощная стена-плотина между наличными и безналичными деньгами. Это были разные виды денег. Безналичные деньги, которыми оперировали предприятия, практически невозможно было превратить в наличные. Это происходило только через "шлюзы" зарплаты и премий, под пристальным контролем, за этим следили ОБХСС, КГБ и другие организации. А сейчас, сказал мне отец, пробита брешь в этой плотине в виде центров научно-технического творчества молодёжи (НТТМ) и других способов "обналички" (в которых, как мы помним, подвизались будущие олигархи вроде Ходорковского с Березовским). По сути, под видом "Новой экономики", "кооперативов" были созданы мощные конторы по "обналичке", и отец считал, что эта дыра размоет всю плотину, и в образовавшуюся тектоническую воронку затянет всю экономику Советского Союза.

Поэтому он мне посоветовал ничего досрочно не платить, а купить что-нибудь полезное: квартиру или бытовую технику, — потому что через некоторое время рубль не будет стоить ничего.

"ЗАВТРА". Прогнозы эти сбылись…

Игорь АШМАНОВ. Да. Советский Союз разваливали совершенно сознательно и многоразличными способами. Например, в те же годы сняли все пошлины на вывоз товаров из Советского Союза, и у нас исчезли многие товары, потому что они были в несколько раз дешевле, чем западные того же качества. Вывозили вагонами обувь, стиральные порошки и так далее…

"ЗАВТРА". То есть была пробита ещё одна "дырка" через границу?

Игорь АШМАНОВ. Да, и этот сознательный развал денежного обращения и экономики сожрал всё, что у людей было накоплено. Это обогатило первых олигархов и позволило объявить фальшивый (имитационный) "дефолт" СССР.

Так вот, криптовалюта, биткоин, на мой взгляд — это ровно такая же возможная дыра в экономическом суверенитете страны. Это, по сути, "чёрный нал" без системы контроля, который как бы никому не принадлежит, он как бы мировой. Это возможность обналичивать так, чтобы никто вообще не мог контролировать. Если у нас это введут, туда засосёт всю экономику России. Для того этот "чёрный нал" в мировом масштабе и придуман американцами — для разрушения чужих экономических систем.

Для лучшего понимания того, куда идёт этот чёрный криптонал, стоит посмотреть мировую статистику транзакций в биткоине (существуют доклады, аналитика) — там больше 90% идёт на наркотики, оружие, проституцию, детское порно и тому подобные вещи. И понятно почему именно туда из серых зон устремились чёрные дельцы: это самый удобный вариант бесконтрольных операций.

К тому же это глобальная вещь, ведь биткоин принимается по всему миру, уже не надо думать, где возьмут или нет доллары ли, фунты и так далее.

Всё это, на мой взгляд, — экономическая диверсия огромного масштаба, и если наши сваляют дурака и решат, что нам надо быть впереди планеты всей, это придёт к нам со всеми необратимыми последствиями.

"ЗАВТРА". Пока, к счастью, у нас нет криптовалюты, но многое другое уже внедряется…

Игорь АШМАНОВ. Да, к примеру, Интернет вещей. Казалось бы, хорошо, когда датчики стоят на всех устройствах, позволяют контролировать производство, энергетику, транспорт или домашнюю технику, но проблема в том, что внутри страны нет собственного стандарта на эти датчики и протоколы передачи данных. Мы опять заимствуем. И датчики, и серверы, их обрабатывающие, в основном производятся на Западе.

Мы и так уже уязвимы: наши промышленные АСУ ТП (системы управления производством) работают на западных технологиях, управляются западным программным обеспечением. Своих систем АСУ ТП у нас — практически нет.

Представьте себе: управление домнами, электростанциями, прокатными станами, буровыми станциями, трубопроводами — у нас западного производства. Опять то же самое: надо было быстрее, уже было готовое, западные и наши инвесторы требовали установки известных им систем от известных западных производителей — и произошла стопроцентная цифровая колонизация управления промышленностью.

Почти все эти системы "облачные", то есть они скачивают обновления каждый день, и тот, кто нам продал эти системы, скорее всего, видит что, как и сколько мы производим. Включая некоторые оборонные предприятия.

"ЗАВТРА". И коллапс всей системы у нас может быть запущен по щелчку пальцев?

Игорь АШМАНОВ. Да. И весь Интернет нам выключить тоже ничего не стоит. Летом 2014-го Министерство связи проводило учения на предмет выключения нашего Интернета извне. Это были закрытые учения, отчёт секретный, в прессу попали только общие итоги: что, мол, в целом справимся, если что. Затем были такие же учения год назад, в декабре 2017-го. С участием частных компаний: "Лаборатории Касперского", "Позитив Текнолоджис", Ростелекома и других. Опять-таки был сделан закрытый доклад Совету безопасности и президенту. Вроде бы вывод был такой, что если что — справимся.

Но это вывод очень узкий. Верен он для очень ограниченных условий, потому что, например, я думаю, никто не проверял ситуацию, при которой одновременно с отключением интернет-маршрутизации извне отзывают сертификаты шифрования. Если их отозвать, а это сделать очень легко за несколько часов, то у нас встанет всё: остановятся банковские системы, перестанут работать все сайты, которые работают на HTTPS, включая "Яндекс", Mail.Ru, мессенджеры и так далее.

"ЗАВТРА". А карта "Мир" — тоже западный продукт?

Игорь АШМАНОВ. Нет, это наша карта, в ней применяется гостовский алгоритм шифрования, насколько я знаю, но это государственный проект. А те же Сбербанк, Альфа-Банк и другие крупные банки, я предполагаю, "сидят" на западном шифровании.

К тому же у нас практически 100% западного "железа", а это процессоры, маршрутизаторы в Интернете и так далее. Какие там есть "закладки", какие средства удалённого управления — мало кто знает. Некоторые системы критичного применения проверяются, конечно, но далеко не все. Сейчас, правда, начинают замещать китайскими роутерами, серверами, и это более правильно.

"ЗАВТРА". Собственное "железо" мы не производим?

Игорь АШМАНОВ. Почти нет. У нас есть два или три хороших процессора, главный из которых "Эльбрус". Ясно, что в оборонном комплексе всё работает на них, но фабрик, на которых делают процессоры, у нас нет. То есть "архитектура" собственных процессоров разрабатывается (или лицензируется) здесь, а делают всё по-прежнему на Тайване или в Китае.

У нас есть программные маршрутизаторы, например. То есть кое-что делается, конечно.

Но самое интересное соображение здесь заключается в том, что пока нет "горячего" военного конфликта с США и НАТО (когда вырубят разом всё), внешнее выключение нашего Интернета никому не нужно.

Наиболее успешная цифровая колонизация происходит не тогда, когда в канале нет сигнала, а, наоборот, когда в канале есть сигнал, когда Интернет работает. Когда те, кто извне управляют его контентом, в состоянии перепрограммировать, перепрошивать мозги, навязывать "мягкую силу".

Это более-менее известно, никто ничего не скрывает: большая часть цветных революций была сделана с помощью Интернета, вся Арабская весна, события в Армении и так далее.

В новой Национальной киберстратегии США, опубликованной месяц назад, прямо сказано: открытый общедоступный Интернет — это средство продвижения американских ценностей по планете, и если кто-то из врагов США, "авторитарных режимов", прикрываясь ложным понятием суверенитета или информационной безопасностью, будет ограничивать Интернет на своей территории, мы его накажем как киберсредствами, так и обычными инструментами: политики, экономики и войны.

Наши военные обычно говорят о США как потенциальном противнике, потому что они пока с ним не воюют (наш президент вообще называет их "наши партнёры"), а в Интернете и вообще в информационном пространстве — противник настоящий, не потенциальный. Это матёрый враг, который прямо сейчас наносит удары, эта война горячая всегда. Информационная война идёт день и ночь, в ней нет правил, она не регулируется международными законами, на неё нельзя пожаловаться в ООН, её невозможно прекратить и потребовать компенсаций. Она идёт всегда, её можно либо выигрывать, либо проигрывать.

"ЗАВТРА". А можем ли мы в условиях этой войны хотя бы теоретически перейти на своё "железо", на свой софт, на свой Интернет?

Игорь АШМАНОВ. Прежде всего, нужна воля и, на мой взгляд, такая воля уже есть. Раньше в верхах этим процессом не очень интересовались, потому что было много внешнеполитических проблем, нужно было провести переоснащение войск и так далее. Геополитика была в фокусе.

Сейчас начальство обратило внимание на киберпространство, создано киберкомандование в нашей армии.

Есть программа "Цифровая экономика", в ней пять рабочих групп. Моя супруга возглавляет группу по кибербезопасности, а я был главой подгруппы по правам личности в цифровой экономике (в направлении "Информационная безопасность"). В принципе слова там все были вписаны правильные: что нужно импортозамещение и что должны выделяться на это деньги. Вроде бы и команда дана, и воля есть, но насколько быстро это будет развиваться, сказать пока трудно.

Только что в Госдуму внесён вызвавший большой шум "законопроект Боковой и Клишаса" о том, что нам нужно обеспечить устойчивость Рунета при выключении извне, а также о том, что нужно ввести систему фильтрации контента, по отпечаткам трафика, причём поставить её операторам за государственный счёт и снять с провайдеров ответственность за блокировки, которые будут теперь делаться централизованно. Посмотрим, во что законопроект трансформируется при прохождении второго и третьего чтения.

"ЗАВТРА". Могут и саботировать тихонечко.

Игорь АШМАНОВ. Не думаю… Наша индустрия очень хочет развивать своё, люди делают свои маршрутизаторы, процессоры, чипы. Если им дать десятки или сотни миллиардов необходимых на это рублей, они будут только рады всё это развивать. Никакой рынок им этих денег не даст, рынок занят, протекционизм у нас не включён. Импортозамещение такого масштаба — это дело государства.

Но эти деньги должен кто-то выписать и выдать, а у нас "либеральный блок" в правительстве при профиците бюджета до сих пор деньги в реальный сектор импортозамещенияне не пускает, а "накапливает резервы".

Но мы суверенное государство, у нас собственный печатный станок, и мы можем рублей выпустить сколько угодно. И, на мой взгляд, в противоположность тому, что нам постоянно говорят приверженцы монетаризма, это не приведёт ни к какой инфляции. Если вкладывать деньги сразу в реальные проекты, если заделать дыру превращения госденег в нал и вывоз их в Лондон/Чикаго, если зарплату платить за то, что что-то построили, запустили, провели, то серьёзной инфляции не будет.

"ЗАВТРА". Деньги — это кровь экономики, они должны крутиться, а у нас сейчас экономика обескровлена.

Игорь АШМАНОВ. Да, у нас малокровие экономики, нам не хватает денег. Нам необходимы спасающие экономику проекты национального масштаба, где затрачиваются огромные деньги, например, многорядный автобан от Калининграда до Дальнего Востока, марсианский проект — что угодно, во что уйдут весь бетон, бензин, все кадры. Эти деньги потом из закупок и зарплаты будут просачиваться в сферу потребления, создавать спрос и оздоровлять экономику. Нам нужно занять кадры полезной работой, повысить платёжеспособность населения; нам нужно производить и платить деньги за умную, позитивную, развивающую страну деятельность.

Хорошо, что у нас отличная атомная промышленность, ракетная промышленность, оборонка, сельское хозяйство (спасибо санкциям), но нам надо и остальное развивать.

"ЗАВТРА". Вот и хотят развивать "цифровую экономику"…

Игорь АШМАНОВ. В программе "Цифровая экономика" есть большой раздел про информационную безопасность в смысле содержания — контента. И в этом отношении либеральный "блок мышления" по-прежнему довольно сильно мешает. Приведу пример: последние два года мы много занимались деструктивным поведением подростков в социальных сетях. Изучали, отчёты отправляли кому положено. Тем самым, насколько я могу судить, помогли предотвратить несколько школьных расстрелов, которые планировались на 20 апреля 2018 года — в годовщину расстрела в школе "Колумбайн" и день рождения Гитлера.

Но до сих пор почему-то социальные сети и поисковики не несут ответственности за очевидно опасный, вредный, грязный контент. У нас нет закона об этом.

По суицидному контенту Ирина Яровая ещё давно провела закон, который говорит об информации, угрожающей жизни детей, но к этой информации не отнесены школьные расстрелы, насилие, АУЕ, пропаганда наркотиков и тому подобное.

В ноябре 2018 года в Госдуме был внесён новый законопроект, расширяющий понятие контента, угрожающего жизни детей. Посмотрим, какова будет его судьба в зимней сессии Госдумы в 2019 году.

И когда публично говоришь о необходимости фильтровать токсичный, деструктивный контент, то наши либералы крайне возбуждаются и горячо возражают, что это тоталитаризм, что это ужас, когда сажают за перепосты, за "лайки", что пусть в Интернете наркотики, АУЕ и прочее, зато свобода, а нужно просто детей учить отличать гадости и самостоятельно фильтровать потребление контента.

В этом смысле "либеральный блок" у нас очень широкий: большое количество чиновников до сих пор боится, что их назовут не демократами, душителями свобод, "держимордами" и так далее. И когда заходит речь о том, чтобы фильтровать Интернет, принять законы, которые за создание в социальных сетях групп по школьным расстрелам позволяли бы судить модераторов этих групп, все боятся взять ответственность.

"ЗАВТРА". Боятся или им не велят те, кто их на эти посты продвигал?

Игорь АШМАНОВ. Не думаю. На таких постах, где можно помешать принятию закона, находятся люди довольно самостоятельные, но они хотят быть встроенными в западную цивилизацию. И не потому, что у них дети там учатся, хотя это тоже бывает, и не потому, что у них там активы, депозиты, виллы, яхты, гражданство (что тоже случается), а просто потому, что они вообще хотят быть европейцами.

Там же огромное количество людей, которые как бы изображают из себя "государственников и патриотов" в рабочее время, а при этом имеют абсолютно западнические взгляды: им нравятся западные фильмы, автомобили, музыка, одежда, книги, поездки, еда… Для них настоящая культура, цивилизация, интересы — там; а здесь, в месте с плохим климатом и "быдло-народом", просто приходится зарабатывать деньги, изображать лояльность.

"ЗАВТРА". Их сердце — на Западе…

Игорь АШМАНОВ. Да, им кажется, что на Западе всё круто, а у нас не очень. У них раздвоенное сознание, и всякий раз, когда возникает вопрос, что ты сделал для защиты Родины — пусть хоть в информационном смысле — эти люди либо медлят, либо нарочно мешают.

Это агенты влияния, к которым, возможно, никто не совершал вербовочного подхода, но их подчинила себе "мягкая сила" Запада. Причём понятно, что настоящий Запад устроен не так, как голливудская картинка, но тем не менее этих людей когда-то "перепрошили" теми или иными средствами, и сейчас зачастую именно они решают, что и как у нас в стране должно быть.

"ЗАВТРА". Помимо этих людей у нас по западным лекалам работают специалисты, которые производят контент для социальных сетей, психологи, разрабатывающие алгоритмы подхода к ребёнку: какую показать картинку, какой фильм и так далее…

Игорь АШМАНОВ. В техниках контентной суггестии и геймификации я не большой специалист, но у нас в компании "Крибрум" есть люди, которые знают, как на Западе это всё организовано: там десятки организаций по информационным войнам, очень хорошо финансируемых.

В США, конечно, умеют работать, но за последние 30 лет, будучи единственными хозяевами на планете, они немного расслабились. У них практически вымерло или отошло от дел поколение серьёзных советологов, и они до сих пор не могут понять, кто такой Путин, почему он их не слушается, хотя какие только методы давления к нему ни применяли: и пропагандистского, и военного, и дипломатического, и экономического толка. Они привыкли, что последние 30 лет метод давления всегда окупался: ты давишь сколько-то времени, повышаешь давление, потом "пациент" на всё соглашается.

С нами это не сработает, я думаю. И тут у наших "партнёров" — когнитивный разрыв.

"ЗАВТРА". А можем ли мы на базе частных компаний создать предтечу подготовки тех самых специалистов в информационной войне, которые смогут противодействовать тому, что сейчас происходит в социальных сетях с подрастающим поколением?

Игорь АШМАНОВ. Частные компании здесь ничего не сделают, и денег на это им давать не надо. Там работают программисты и менеджеры, у которых в основном либеральные воззрения. Да, иногда они понимают, что им надо работать на страну, но в целом у них другие интересы. За идеологию должно отвечать государство, а не частные компании.

У нас довольно долго пытались построить аналог "Кремниевой долины". Но надо понимать, что эта американская модель инноваций построена по принципу казино. Там выигрывают очень немногие, причём часто выигрывают за счёт неких скрытых рычагов (как бывает и в обычном казино), а вовсе не на открытом рынке. Остальные выходят оттуда с вывороченными карманами, оплачивая своими деньгами тех немногих, кто выигрывает. И это казино работает исключительно рядом со станком, печатающим мировую валюту. Нигде в мире такое венчурное казино повторить не удалось, хотя многие пытались. И мы объявляли, что строим свою "Кремниевую долину" в разных видах, в том числе в Сколково.

У нас были государственные венчурные фонды, которые давали стартаперам государственные деньги и требовали от них венчурного бизнеса и монетизации. Но требовать окупаемости бизнеса за государственные деньги — нелепо, и это не сработало. В итоге получилась фабрика производства проектов и кадров для американской Кремниевой долины: стартаперы приходили в венчурный фонд с "идеей" (обычно калькой с западного проекта), получали российский государственный грант, на эти деньги "упаковывались" и уезжали в США вместе с командой — перепродавать проект в Google и другим покупателям.

Самим стартаперам, конечно, хорошо…

"ЗАВТРА". Чем их туда привлекали?

Игорь АШМАНОВ. Там денег на порядки больше, там отличный климат, чумовые тусовки, культ еды, доступные наркотики и секс. Там программист получает 100-200 тысяч долларов в год, то есть 700-800 тысяч рублей в месяц, это в 3-4 раза больше, чем в Москве в самой крутой компании при той же квалификации. Да, расходы на жильё, налоги, детсады и нянек пропорционально выше, но это ж отсюда не видно.

Поэтому я считаю, что у нас модель инноваций должна быть не денежная, ведь если какие-нибудь стартапы хотят заработать денег, то они всегда будут смотреть на Запад, потому что там денег гарантированно больше. Наш рынок интернет-проектов и программного обеспечения составляет всего 2% от мирового. Да, можно, конечно, создавать и у нас гигантские IT-компании, которые и на мировом рынке станут величиной. Я непосредственно наблюдал вблизи такой процесс, когда моя супруга "Лабораторию Касперского" сделала миллиардной компанией, но это редкий случай удачного продукта и удачной бизнес-стратегии, чисто коммерческая история, в которой не было никаких инвестиций, никаких государственных денег.

"ЗАВТРА". Базовая модель инноваций должна быть другой?

Игорь АШМАНОВ. Да, она должна быть управляемой сверху государством, потому что, во-первых, у нас всегда так было, а во-вторых, и сегодня в Китае, например, государство решает, что нужно, что будет востребовано в следующем десятилетии, а может быть, и столетии. Они правильно управляют государственными деньгами. А Южная Корея? Samsung давно поборол Apple — не по капитализации, конечно, поскольку такой инструмент, как капитализация, в руках у американцев, которые управляют биржей, а по качеству продуктов, по количеству моделей, по продажам.

Сейчас на рынок смартфонов вышла ещё китайская кампания Huawei. Она выпустила суперсмартфон, который можно купить в два раза дешевле, чем iPhone. Это происходит потому, что модель инновации в Samsung и Huawei абсолютно другая: там сначала решают, что нужно, и вкладывают деньги, но не ради монетизации (это придёт потом само собой), а ради того, чтобы эта штука заработала и была лучше всех.

"ЗАВТРА". Это такая сталинская идеологическая модель.

Игорь АШМАНОВ. Да. Государство говорит: войскам нужен такой-то фронтовой бомбардировщик, кто берётся сделать? Три КБ говорят, мы берёмся. Хорошо, всем даём средства на пилотный проект. Все делают, представляют свои изделия. Изделия летают все, но вот это конкретное летает лучше. Отлично, его берём, вам — государственные премии и бюджет на серийное производство. Остальным — спасибо! Я думаю, что в Китае действуют именно так. У них там огромное дублирование проектов и государственное управление сверху.

А на бирже обращаются акции огромных китайских IT-компаний, в значительной мере бутафорских, которые выглядят как частные. У которых всё как настоящее: миллиардер-основатель во главе, акции на бирже, продажи, материалы для инвесторов, публичная отчётность.

"ЗАВТРА". Но, на самом деле, подключёны они к государственным ресурсам.

Игорь АШМАНОВ. Конечно, в каждой китайской компании имеются первый отдел, партком и всё такое.

"ЗАВТРА". Я читал, что Генеральный штаб Народной армии Китая занимается не только вопросами военного строительства, но и стоит над Министерством финансов в вопросах эмитирования первого и второго круга обращения денег. Военные занимаются и символами, и школьными программами, подготовкой подрастающего поколения в перспективе до 2045 года. Может, нам тоже пойти по такому пути?

Игорь АШМАНОВ. Я не предлагаю делать всё, как у китайцев. Они другие. У них свои проблемы и задачи. Кроме того, они не отбросили марксизм, как мы (и считают нас неудачниками поэтому). Главная "фишка" китайцев — то, что они не дали себя охмурить западным либерализмом и твёрдо идут своим путём, хорошо понимая собственные национальные интересы. Вот это точно стоило бы перенять.

Но я считаю, что как минимум борьба с информационными атаками должна быть в ведении Министерства обороны. Почему? Во-первых, военные не так медийно зависимы, они не боятся ни санкций, ни того, что им запретят ездить в Европу, ни того, что их кто-то публично назовёт не демократами.

Во-вторых, у них уже есть понимание того, что они воюют. А спроси кого-нибудь в обычном министерстве, сразу скажут: а почему у нас тут должны быть военные порядки? У нас же мир!

А Министерство обороны — на войне: видят, как гробы приходят, понимают, что есть противник, который ведёт информационные атаки. Центр мониторинга информационных атак и противодействия им должен быть в Министерстве обороны. И модель инноваций там должна быть, конечно, своя. При этом надо помнить, что и у американцев большинство IT-технологий родилось внутри их Министерства обороны или спецслужб. Интернет был сделан управлением Министерства обороны США DARPA, тогда это называлось ARPANET, то есть это был военный Интернет, созданный для бесперебойного общения в условиях ядерного удара. Интернет обеспечивал распределённость сообщений, которые могли "ходить" разными путями, и это гарантировало связь на случай, если бы какие-то узлы выключились во время ядерной войны.

Ещё пример — TOR или "чёрный Интернет", в котором можно "ходить" анонимно. Никто не скрывает, что эта технология была создана для общения с американскими разведчиками в разных странах. Но потом они сообразили, что трафик будет виден, и решили канал "зашумить". Для этого зазвали туда китайских диссидентов, которые борются за отделение Тибета, секту Фалуньгун (признана в РФ экстремистской) и так далее. Китайцев туда набилось очень много, канал "зашумился", и теперь организаторам хорошо. А то, что там сразу развелись наркотики, детское порно, заказ убийств — их не очень волнует. Также и с криптовалютами — как только стало можно платить анонимно, на платформе появились преступники.

Это классический способ американцев — разработать на деньги оборонки/разведки некую технологию, а потом её приватизировать и выпустить на публику. Так было с Интернетом, c программным обеспечением TOR, с мобильной связью и, конечно, с биткоином. Биткоин — это разработка спецслужб для быстрого перебрасывания денег между дружественными разведками разных стран. Потом это выпустили на публику, туда набились обычные люди, и это очень удобно, потому что всё равно процесс протекает под контролем западных спецслужб.

"ЗАВТРА". Есть ли у нас какие-либо шансы в информационной войне?

Игорь АШМАНОВ. Шансы есть, но для этого надо решить несколько проблем. Во-первых, нам нужно обеспечить реальное импортозамещение, чтобы мы контролировали цифровые устройства и потоки в нашей стране сами.

Во-вторых, нам нужна идеология. Эту идеологию нужно внедрять, начиная со школы, нужен единый учебник истории. Надо запретить обгаживать родную историю, надо защищать информационное пространство. В том числе контролировать фильмы и книги. Пусть не предварительной цензурой (которая запрещена нашей Конституцией), но распределением бюджетов Минкульта, выдачей прокатных удостоверений и так далее. Надо перестать бояться, что нас кто-то назовёт еретиком, отпавшим от "церкви либерализма" в Вашингтоне. Мы уже отпали, да и у них дела довольно плохи, либеральная модель мира рушится, можно уже на них не оглядываться.

Но до сих пор у нас много учебников истории, часть из которых очень нехорошие. До сих пор у нас "творцы" неприкасаемы, даже если он украл грантовые деньги или пытался что-то взорвать в Крыму; его все медийные круги начинают защищать, потому что он же творческий человек, с него особый спрос и так далее (по сути — потому что "наш", член медийной тусовки "креаклиата"). Сейчас, правда, Министерство культуры иногда не выдаёт прокатное удостоверение на фильмы, глумящиеся над нашей историей, что уже хорошо.

"ЗАВТРА". И деньги на такие фильмы до сих пор выделяются.

Игорь АШМАНОВ. Да, ещё совсем недавно давали деньги на абсолютно лживые, русофобские пропагандистские фильмы. Что сейчас — не знаю. Узнаем из ближайших премьер!

Ясно, что надо так или иначе очистить информационное пространство, ведь если у нас всё будет хорошо с обычным оружием, а информационное пространство останется таким же загаженным, никакое оружие не поможет. Информационные атаки направлены на молодёжь с целью натравить её на наше собственное государство, и если мы с этим не справимся — ничто нас не спасёт. Суть информационной войны — превращение населения в оружие против собственного государства.

У нас сейчас открытая "информационная рана". Необходима механическая очистка от грязи, обеззараживание, лечение антибиотиками, засеивание полезной флорой. Начальство это, надеюсь, понимает. Так что все шансы у нас есть, мы сильны во многих областях: в военной области, атомной физике, инженерии, и с программистами у нас тоже всё хорошо.

Надо перестать оставаться фабрикой бесплатных кадров для США, срочно прекратить такую практику, когда мы бесплатно или очень дёшево обучаем математиков, инженеров, а потом их высасывают на Запад, ведь рекрутинговые агентства сидят на каждом естественно-научном факультете. Их оттуда надо вышвырнуть, ведь они подталкивают к эмиграции, уговаривают молодого человека, обещая ему все блага в условной Долине.

В общем, как говорил уже выше, нужна государственная воля, понимание, что мы воюем, надо перестать бояться, что какая-то либеральная кучка назовёт тебя не демократом.

Беседу вёл Дмитрий Таран

Источник:

___________________

Отредактировано Zlata (11-03-2019 06:16:53)

2

  • Автор: Zlata
  • Активист
  • Zlata
  • Зарегистрирован: 14-06-2011
  • Сообщений: 16248

https://dzen.ru/a/ZjcmNp50uRIj4a84
          БИЗНЕС Online
«Это прямой сатанизм»: какая цифровизация ужасает одного из главных айтишников России
       5 мая 2024
Игорь Ашманов пристыдил коллег за смысловые подлоги и низкопоклонство перед Западом

Мы наблюдаем рождение нового капиталистического класса — цифрового. Хотя сегодня он еще слаб, но уже показывает зубы. Например, крадет у нас с вами сотни миллиардов и препятствует принятию закона о штрафах за утечку персональных данных. Об этом вчера на форуме «Открытые инновации» рассуждал известный предприниматель в области IT Игорь Ашманов. Его выступление резко контрастировало с привычными формально-оптимистичными заклинаниями цифровизаторов. Главные тезисы — в материале «БИЗНЕС Online».

Игорь Ашманов: «Это то же самое, как мы продаем С-300, и это гарантированный суверенитет и чистое небо. Сейчас нам надо цифровые С-300 продавать». Фото: «БИЗНЕС Online»

  «Ничего спрогнозировать нельзя даже примерно на пять лет»
«Никакого паритета с американцами у нас не будет в ближайшие годы. Как может конкурировать компания „МойОфис“ с Microsoft? На глобальном рынке это невозможно. Внутри страны с господдержкой, протекционизмом, когда „ушлепки“ ушли — возможно», — рассуждал вчера на форуме «Открытые инновации» президент компании «Крибрум» и член совета при президенте РФ по развитию гражданского общества Игорь Ашманов. Он был одним из докладчиков сессии «Технологический паритет. Новый баланс сил на глобальных рынках» и за 20 минут своего выступления успел раскритиковать главные направления российской цифровизации.

И начал Ашманов непосредственно с названия сессии: «Само слово „паритет“ — это лингвистическая диверсия и попытка замылить проблему суверенитета. Суверенитет — это не про безопасность, а про то, что мы в своем цифровом и технологическом пространстве имеем право принимать решения, которые хотим. И нам никто не мешает, к нам никто не вторгается, мы не являемся цифровой колонией и так далее. А что такое паритет, вообще непонятно, это какой-то маркетинговый bullshit (сленговое обозначение бреда, чуши — прим. ред.), извините за нехорошее английское слово». Ашманов указал на опыт Северной Кореи, которая в условиях жесточайших санкций запускает спутники, имеет собственный интернет: «Какой у них паритет и с кем? И зачем он им нужен? У них есть возможность самостоятельно принимать решения на своей территории».

Разговоры о 2050 годе — ниша для манипуляторов. «Евангелисты цифровизации нам рассказывают одно и то же, какие будут тренды. Это довольно смешно. Я профессиональный разработчик искусственного интеллекта, а не прогнозов, и я понимаю, что там ничего спрогнозировать нельзя даже примерно на пять лет. Те, кто сегодня рассказывает, как нейросети меняют мир, пять лет назад ничего не знали о СhatGPT, были прогнозы по Agile и так далее. Что там можно спрогнозировать, мне непонятно».

«Нам нужно выдержать войну, а мы идем, на мой взгляд, к третьей мировой войне с суперкрутыми и очень богатыми странами мира», — полагает Ашманов.

В таких условиях России необходимо перестраивать сознание. «Вся эта дискуссия — некий карго-культ! Вот посмотрите, что здесь написано (на двуязычной заставке сессии на медиаэкране и табличке Igor Ashmanov на собственном кресле — прим. ред.). Почему Игорь Ашманов и все остальное написано по-английски? Зачем? Как в 1990-х, люди считают, что, если написать по-английски, это богато и дорого. Пока мы будем думать таким образом и рассказывать побасенки про мировые рынки, никакого суверенитета не достигнем!»

Модератор попыталась возразить, что английский необходим, т. к. форум международный, но экспресс-опрос зала показал, что русский язык в подмосковном Сколково все прекрасно знают.

«Продавать цифровые С-300»
В чем потенциальная сила БРИКС? Ашманов рассказал, что на исламских конференциях слышал, как люди уровня министров Малайзии и Ирана говорили об отсутствии доступа к технологиям. Единственный вариант — брать американское, причем в формате «черного ящика», который в любой момент могут дистанционно отключить, а то и использовать против его владельца.

«Весь арабский восток управляется «Твиттером». Вплоть до принцев все пишут в нем». Фото: © Jochen Tack/ imageBROKER.com/ wwwgloballookpress.com
«Весь арабский восток управляется „Твиттером“, — напомнил Ашманов. — Вплоть до принцев все пишут в нем. Естественно, там гуляет вражеская пропаганда, слежка и все что хочешь. Страны хотят доступа к технологиям, обучаться, и кооперироваться с ними можно. Сейчас есть потребность отцепиться от глобализации, чтобы хотя бы чуть-чуть контролировать свое технологическое и цифровое пространство. Это, наверное, можно делать в рамках БРИКС».

Можно скомпоновать «набор пакетов условного цифрового суверенитета», взяв их у разных участников. Например, в России сильные наработки в области информационной безопасности, у Китая — железо и т. д. Соответствующий запрос в мире есть, и надо предлагать не «жлобско-американскую модель цифровой колонизации», а в исходниках, с обучением, правом развития. «Это то же самое, как мы продаем С-300, и это гарантированный суверенитет и чистое небо. Сейчас нам надо цифровые С-300 продавать», — убежден он.

«Цифровизацию и ИИ внедряют в социальную сферу — это катастрофа»
В технологическом развитии Ашманов, в отличие от абсолютного большинства коллег, видит не только возможности, но и угрозы. Так, он подчеркивает, что цифровизация полезна в промышленности, на фронте, где выигрывает тот, у кого дрон действует без общения с оператором. «Но как только цифровизацию и ИИ, всякие социальные рейтинги внедряют в социальную сферу, это катастрофа. Это прямой сатанизм! — убежден Ашманов. — А ведь люди это совершенно не стесняясь произносят, как что-то хорошее! Говорят, что нужно оценивать учителей с помощью искусственного интеллекта, уже эксперименты пошли, хотят оценивать, как педагог формулирует мысли. Будем оценивать учеников и строить им образовательные траектории. Это так же, как со словом „паритет“, подмена термина, чтобы он не был таким страшным. Траектория человека — это его судьба! Кто-то хочет с помощью технологий управлять судьбой людей».

Ашманов предложил представить, как создается социальный рейтинг: «Я видел несколько попыток внедрения этой идеи в массовое сознание. Ну а что плохого? Хороших вознаграждать, оценивать их хорошие дела, плохих наказывать. Как вы думаете, у сисадмина социального рейтинга какой будет рейтинг? А у его жены, племянника? А у чиновника, который начальник этого сисадмина? Как только у тебя появляется никем не ограниченная власть управлять судьбами людей, траекториями, она тут же будет коррумпирована. Конечно, эти вещи нужно ограничивать».

Ашманов вводит собственный термин — «альтернативная цифровизация», который предлагает тем, кто пытается бороться с внедрением цифровизации в социальную сферу и образование. Докладчик предупредил, что таких людей будут «маргинализировать как луддитов, как косных и застрявших в прошлом людей».

«Идет огромное сопротивление нового цифрового класса»
«Если взять ту цифровизацию, которую мы видим, — камеры на улицах, смартфоны в руках и так далее, это абсолютно дикий капитализм, начальная стадия накопления цифрового капитала. Те, у кого по факту — не по закону, а по факту — есть доступ к персональным данным, накапливают цифровой капитал. Понятие добавочной стоимости заменилось на поведенческий излишек. Люди его монетизируют либо используют для получения цифровой власти над нами. Возникает новый цифровой класс. Он почувствовал эту власть, как кобель течную сучку, и его ничто не может остановить!»

Госдума уже год не может принять закон об оборотных штрафах за утечку персональных данных. Фото: © Markus Brunner/ imageBROKER.com/ wwwgloballookpress.com
И это видно: Госдума, например, уже год не может принять закон об оборотных штрафах за утечку персональных данных. По словам Ашманова, причина в бизнесе, который капитализируется на персональных данных: «Идет огромное сопротивление нового цифрового класса».

«Нам рассказывали, что камеры на улицах снижают преступность. Это неправда! Они снижают уличную преступность, угоны, драки. Но криминал растет в цифровой сфере, и он украл сотни миллиардов рублей у наших граждан за последние пять лет. Жулик на улицах разводит одного человека, а жулик в кол-центре в Харькове или еще где-то может разводить сотни людей в день».

«Никто не должен иметь доступа к персональным данным, кроме тех, кто давал присягу»
Многие проблемы возникают из-за нехватки единых правил игры, стратегии, законопроекта. Ашманов с командой по поручению президента РФ Владимира Путина в свое время написал концепцию защиты прав граждан в цифровой среде. Был расчет на то, что она будет преобразована в цифровой кодекс, но пока все осталось на уровне концепции, в которой прописано, что любая программа, любой закон, которые касаются цифровизации и внедрения искусственного интеллекта, должны иметь разделы рисков с категорическим запретом программам ИИ принимать автономные решения о людях. И эти вопросы нужно решать сейчас!

В США, по его словам, никто ничего ограничивать не будет, основной продукт их экономики — это «суперкорпорации, которые захватывают мир». А в Европе принят проект, в котором содержатся очень разумные вещи. «Например, если вы разговариваете с чат-ботом, вы должны знать, что это чат-бот. У нас кто-нибудь маркирует подобное? Нет! Наши чат-боты служат, чтобы отбить клиента у службы поддержки и сэкономить деньги контакт-центра. Нам нужен такой кодекс, и я надеюсь, что мы его сделаем. Хотя сопротивление, конечно, будет совершенно чудовищным», — говорит Ашманов.

Кто должен создавать кодекс? По мнению бизнесмена, это должны делать правозащитники, родительские ассоциации, военные, чекисты и т. д. «Никто не должен иметь доступа к персональным данным, кроме тех, кто давал присягу, у кого погоны и кто очень серьезно ответит за утечку. Все это надо обсуждать с обществом, но пока с ним никто ничего не обсуждает, мы видим только безудержный маркетинг и пропаганду».

3

  • Автор: Zlata
  • Активист
  • Zlata
  • Зарегистрирован: 14-06-2011
  • Сообщений: 16248

https://dzen.ru/a/aHVxhqkrOByj5CJf
     Аргументы и факты – aif.ru
Кражи, шпионаж, отупение. Игорь Ашманов оценил плоды бездумной цифровизации
        15 июля 2025
              Оглавление
    Мошенники — на шаг впереди
    На войне как на войне
    ИИ оглупляет за три месяца

Член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ), глава аналитической компании «Крибрум» Игорь Ашманов.
Каждый пятый звонок в России — звонок мошенников. Ежедневно они крадут у нас миллиард рублей. И это не просто криминальный бизнес, это военная операция против нашей страны.

О том, можно ли разбомбить мошеннические колл-центры на Украине, о вытеснении западных цифровых сервисов и угрозах, связанных с повальным распространением искусственного интеллекта (ИИ), aif.ru рассказал известный специалист в сфере информтехнологий, член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ), глава аналитической компании «Крибрум» Игорь Ашманов.

Мошенники — на шаг впереди
Виталий Цепляев, aif.ru: Игорь Станиславович, хочу поделиться с вами реальной историей. Недавно пожилого коллегу моей жены жулики заставили влезть в долги и продать квартиру. Ему позвонили якобы из онкоцентра, в котором он наблюдался, сказали, что у него плохие анализы и срочно необходимо лечение. Но деньги попросили передать, минуя кассу — мол, если оформлять все официально, то долго придется ждать, «вы не доживете». И одинокий пенсионер с испугу потерял всё, что имел, ютится теперь у сестры. Уловки мошенников становятся всё изощрённее?

Игорь Ашманов: Да, ведь это огромная индустрия, за которой стоят неглупые люди. По оценкам, в колл-центрах на территории Украины (Киев, Запорожье, Днепропетровск — последний вообще называют столицей мошеннического бизнеса) работают от 50 до 100 тысяч человек.
  Там есть детальное разделение труда. Кто-то непосредственно звонит жертвам, кто-то рекрутирует новых «сотрудников» (прямо на сайтах объявлений можно найти такую работу, никто не стесняется), кто-то обеспечивает эту армию всем необходимым, кто-то придумывает стратегию, следит за горячими инфоповодами и придумывает новые схемы «разводки». И мошенники всегда будут на шаг впереди тех, кто пытается с ними бороться. Да и как у нас борются? Предлагают, например, развивать «цифровую грамотность». Но это бесполезно.

— Почему?

— Потому что все эти советы о том, как реагировать на звонки незнакомцев, не работают. Мошенники с легкостью разводят даже докторов физических, математических наук, специалистов по информационной безопасности, депутатов, сотрудников спецслужб — то есть людей, которые, казалось бы, вообще не должны клевать на эту удочку. Эти люди прекрасно знают схемы обмана, но сами на них попадаются. Я лично наблюдал ситуацию, когда наш специалист по информбезопасности получил такой звонок якобы из банка. Говорю ему: бросай трубку, тебя разводят. А он от меня отмахивается — мол, не мешай, отойди, это другое. Пришлось просто физически отнять у него телефон. Мошенник потом перезванивал несколько раз, требовал передать трубку жертве...

— Можно подумать, что жулики применяют какую-то магию, если даже опытные люди попадаются в их сети.

— Магия тут не при чем. Причина в другом. Мозг современного человека, который 5–7 часов в день смотрит в смартфон, потребляя в основном не нужную ему, но очень яркую и кричащую информацию, получает в минуту десятки, а в час — тысячи острых раздражителей. И чтобы защититься от этого потока, мозг включает своего рода режим торможения. Подобные опыты проводились над собаками: животное со всех сторон пугали громкими звуками, яркими вспышками и т. д. Через некоторое время собака просто ложилась на землю и впадала в ступор, ни на что больше не реагируя.
   Наш мозг, конечно, не отключается совсем, но включает своеобразную «пелену», которая гасит раздражители. Человек становится забывчивым, теряет способность думать, впадает в транс. Подобное состояние вызывают гипнотизеры на своих сеансах, так что из подопытных можно веревки вить. Здесь та же история. Многие из нас еще до звонка мошенника пребывают в состоянии гипноза.
  Посмотрите на людей в транспорте — вы увидите толпы зомби, которые непрерывно смотрят в экраны гаджетов, не замечая ничего вокруг. В таком состоянии они идут через переход, едят, даже ведут машину. Мошенник веером рассылает первый контакт, быстро находит такого зомби и с помощью правильно подобранных тревожных шокирующих фраз перехватывает его внимание. И тот, не выходя из транса, начинает исполнять всё, что ему говорят.

Вторая причина — у нас до сих пор никого не наказывали за утечку сотен миллионов записей персональных данных. Именно с их помощью мошенники втираются в доверие. Когда к человеку обращаются по имени-отчеству, рассказывают ему такие подробности, о которых, по идее, посторонние знать не должны — скажем, те же медицинские диагнозы, у него возникает уверенность, что это «официальный» контакт.

И третья причина заключается в том, что на территории России у украинских мошенников немало пособников. Звонки, поступающие с помощью IP-телефонии, т. е. через интернет, они преобразуют и «приземляют» в сотовую сеть. Для этого используются различные шлюзы, в том числе так называемые сим-боксы, в которые воткнуты тысячи сим-карт. Я уверен, что при таком количестве звонков всё это не может происходить без ведома мобильных операторов.

— А о каком количестве идет речь?

— По подсчетам Сбербанка, порядка 20 млн звонков в день. Я слышал и другую, относительную оценку: до 20% всех мобильных звонков в стране — звонки мошенников. И даже если эти сим-карты добываются через какие-то мелкие фирмы и звонки маршрутизируют через мелких партнёров в регионах, такой объем трафика просто невозможно не видеть в центральном офисе крупного оператора. И когда эти компании рассказывают нам, что «наша главная задача — повышение цифровой грамотности населения» — это, извините, попытка перекинуть дохлую кошку из своего огорода в чужой. Потому что и утечками данных, и вот этим пособничеством они на самом деле помогают воровать деньги населения. А потом говорят, что граждане сами виноваты, и что надо лучше их образовывать.

— Уже месяц действует закон о противодействии телефонным мошенникам. Усложнил ли он им жизнь?

— Есть сведения, что количество криминальных звонков в первом полугодии снижается. Не знаю, так ли это. Весной на банковском форуме по безопасности министр цифрового развития заявил, что их цель — добиться того, чтобы количество украденных у россиян денег в этом году хотя бы перестало расти. Но я предполагаю, что мошенники, столкнувшись с препятствиями, просто найдут новые каналы заработка. Станет сложнее звонить — они мигрируют в мессенджеры и т. д. Сейчас чуть ли не половина разводок — уже в Telegram и WhatsApp.

Надо не по хвостам бить, а устранять первопричины: наказывать за утечку данных, разбираться с мобильными операторами, вводить ответственность банков за переводы мошенникам, запрещать госорганам и системообразующим сервисам использовать Telegram и WhatsApp для общения с населением.

В конце концов, что нам мешает разбомбить эти контакт-центры в рамках СВО? Ведь наверняка их координаты хорошо известны. Кто-то скажет: нельзя, там же гражданские люди сидят. А, по-моему, там сидят прямые враги, которые отнимают у наших граждан миллиард рублей каждый день — и вербуют террористов на нашей территории. Я бы стрелял по ним без раздумий. Тем более что это не какой-то частный бизнес, это государственная военная операция, управляемая СБУ.

На войне как на войне
— В Госдуме заявили, что запрет на ввоз айфонов в Россию могут ввести уже в следующем году, если Apple будет препятствовать установке на них российского магазина приложений. Переходим к решительному наступлению на глобальных цифровых гигантов?

— Вообще-то решение о том, что на всех телефонах в России должны предустанавливаться отечественные приложения из RuStore, принято давно. Просто, видимо, боялись замахнуться на Apple. У нас же иметь айфон до сих пор считается престижным, и большинство чиновников им щеголяют, несмотря на то, что им-то как раз запретили этим гаджетом пользоваться. Я сам видел, что некоторые носят по два аппарата — айфон и еще один, для служебного пользования...
  Поэтому говорить о какой-то решительности в борьбе с западным присутствием я бы не стал. Притом что мы с Америкой фактически воюем, и они этого особо не скрывают. Недавно технических директоров OpenAI и других ведущих компаний, занимающихся искусственным интеллектом, призвали в Пентагон, сформировали из них так называемый Отряд 201, всем присвоили воинское звание подполковника. То есть маски сброшены, ИИ официально признан военной технологией. А мы всё рассуждаем — пускать нам эти технологии к себе, или еще полгодика подождать?

— Но вот недавно президент призвал «душить» западные сервисы, которые еще не ушли из России и которые сами «пытаются нас душить». А вы как считаете: у нас вообще не должно остаться никаких иностранных мессенджеров, соцсетей и т. п.? Нужен полный цифровой суверенитет?

— Я думаю, что да. Когда мы говорим про «железо» — чипы, платформы для мобильных телефонов и т. д. — я еще могу понять трудности импортозамещения. Здесь можно и нужно работать с Китаем. Но когда речь идет о программном обеспечении — у нас есть замена для всего. Тех же отечественных мессенджеров ещё в прошлом году насчитывалось 29, многие из них были разработаны на государственные деньги. Свои мессенджеры делают даже отдельные ведомства — например, Росатом. Вообще, в Реестре отечественного ПО Минцифры — под 30 тысяч отечественных программ.

— Но в реальности большинство граждан продолжают использовать Telegram и WhatsApp.

— Да, но эта же реальность объясняется не тем, что данные продукты гораздо лучше всех остальных, а сложившейся базой установок. Есть и вполне приличные, мощные, «развесистые» российские мессенджеры. И мне совершенно непонятно, с какой стати сотрудник госуслуг должен продолжать общаться с гражданами через Telegram. Здесь нужна только государственная воля, а технические возможности для того, чтобы в этом секторе использовались национальные продукты, имеются.

ИИ оглупляет за три месяца
— Вы критикуете цифровизацию, но ведь она — главный символ прогресса сегодня...

— А в чем вы видите собственно прогресс? В том, что раньше вор мог украсть у вас кошелек с сотней рублей, а сегодня может украсть сразу миллион с вашего счета в банке? Причем не выходя из дома и даже сидя в другой стране... Что это за прогресс, если он работает на врага и на криминал?

— Да, это печальные издержки — так же, как с появлением автомобилей появились и жертвы автокатастроф. Но ведь не возвращать же из-за этого на дороги лошадей? То же и с цифровыми сервисами — тем, кто к ним привык, не хочется снова переходить на наличные, ходить в банк и стоять там в очереди, чтобы заплатить за коммуналку, вместо того, чтобы сделать это парой кликов в телефоне... Я уже не говорю про покупки на маркетплейсах, оплату любых билетов онлайн и прочие блага.

— Да, это главный и практически единственный аргумент цифровизаторов — «удобно, удобно, а также удобно». Хорошо, ну вот вы сэкономили время на походе в банк. А на что вы его потратите? На то, чтобы лишний час просидеть в смартфоне и потреблять там бесполезный контент, не так ли? И в чем ваша выгода от прогресса? Здесь время выгадали, а там убили... К тому же у цифрового «прогресса» есть серьезные и очень опасные последствия.

— Какие?

— Расскажу вам такую историю. Недавно мы с дочкой сидели в кафе, а за соседним столиком трое молодых парней занимались тем, что азартно давали промты (текстовые запросы — прим. ред.) в чат GPT. Генерировали сообщения. Оказалось, что один из них таким образом переписывался с девушкой, потому что своего ума для сочинения сообщений ему, видимо, не хватает. Интересно, что он будет делать, когда встретится с ней в реальном мире? Может, сразу под юбку полезет, если двух слов связать не умеет?

И это безумие, когда нейросетям начинают поручать всё что угодно, активно распространяется. Тут есть два аспекта. Первый — когнитивная травма. Исследования показали, что 3–4 месяца использования ИИ для решения интеллектуальных задач полностью отбивают у человека способность самому решать эти задачи. Проще говоря, он глупеет. Это как если здоровый человек возьмет костыль и начнёт ходить с его помощью, то через некоторое время он без костыля уже не сможет обходиться — у него атрофируются мышцы и связки на той ноге, которую он «берёг». Восстанавливать «двигательный стереотип» мозга очень трудно. Не у всех получится.

Приведу еще один, личный пример цифровой травматизации. Однажды я решил, что у меня уже началась деменция — я начал часто путать слова. Хочу, например, сказать «попросить», а произношу «повторить». Слово с тем же началом, но с другим смыслом. Подумал, что надо попить каких-нибудь БАДов для улучшения работы мозга. А потом пришла догадка, что это может быть связано с тем, что я часто использую декрементный поиск, где по первым буквам вам восстанавливают слово для запроса.
  То же самое делает функция Т9 в смартфоне — вы начинаете набирать слово, а дальше вам предлагается выбрать нужное из нескольких, которые одинаково начинаются. Я понял, что мой мозг просто перенял эту манеру электронных устройств. То есть произошла «инъекция» механической практики в сознание. Тогда я взял за правило больше этими функциями не пользоваться. И через две недели путать слова перестал.

Так вот, чат GPT — это, по сути, очень большой Т9. Он тоже достраивает текст, только не на нескольких буквах, а на огромном текстовом окне и на гигантском объёме материалов, выкачанном из Сети. И мозг человека, который часто пользуется генеративным ИИ, заражается и начинает делать то же самое — не мыслить, а достраивать тексты, производить гладкий текстовый шлак.

Помимо когнитивных проблем, есть еще и проблема безопасности. Знаю, например, что в одной из компаний — мобильных операторов — набрали «продвинутых» топ-менеджеров, которые велели своим секретаршам организовывать им всю почту с помощью чата GPT. Это значит, что вся служебная переписка этого оператора улетает прямиком в США.
  А ведь оператор — это критическая инфраструктура. Так же, как если чиновник заводит почтовый ящик на почте Гугла, на Gmail, все его письма читают в американских спецслужбах, потому что владеющий этим сервисом Гугл просто по закону обязан передавать им весь поток информации. АНБ-шный кластер под Чикаго — это многие квадратные километры серверов, так что мощностей для обработки данных со всего мира хватает. Американская компания Anomaly 6, занимающаяся электронной разведкой, публично хвалится, что «ведет» примерно 1,5 млрд смартфонов в мире с помощью программного обеспечения, внедренного в их приложения.
  Понятно, что все эти миллиарды «обычных» пользователей их прямо сейчас не интересуют. Пока. Но если это какой-то важный чиновник или знаменитость, влиятельная личность, то за ним следят ежесекундно (и таких «ведомых» в каждой стране — минимум несколько миллионов). И вся информация стекается в гигантскую базу, индексируется, обрабатывается и классифицируется искусственным интеллектом. И когда, например, влиятельный человек в чем-то нехорошем засветится, данные по нему можно будет вытащить и применить. На каждого есть досье.

При этом западные нейросети у нас растут, как бурьян, внедряется что попало и кем попало. Увидели в Telegram-канале ссылочку, скачали, установили в организации — и готово. Ни о надёжности, ни о безопасности никто не задумывается. Потому что начальство требует «процент внедрения ИИ». По сути, у нас сейчас происходит вторая цифровая колонизация — первая была в 90-е, когда везде и всюду у нас влезали Microsoft и Oracle.

— По-вашему, что точно нельзя отдавать на откуп ИИ?

— Принятие автономных решений, от которых зависят благополучие и здоровье людей. Управление судьбами, назначение оценок человеку программами. Например, по всей стране внедряется так называемый банковский скоринг. Когда вы пытаетесь взять кредит, вашу заявку рассматривает робот. Он может вам отказать без объяснения причин, и оспорить его решение невозможно. Потребовать общения с человеком — тоже. Критерии этого решения абсолютно непрозрачны. Правила написаны какими-то программистами, они не объявлены.

При этом отказ попадет в бюро кредитных историй, и другие банки тоже решат: раз этот большой уважаемый банк вам отказал, значит, неспроста. Для их роботов это уже будет негативным сигналом, и они вам тоже, скорее всего, откажут. И вы из-за этого не сможете купить квартиру или машину, сыграть свадьбу или сделать ремонт...

А если искусственный интеллект повсеместно внедрят в судебную систему и здравоохранение, и он начнет нас судить и лечить? Да, нам говорят — не волнуйтесь, за врачом останется последнее слово, ИИ ему только подсказывает. Но опыт показывает: после пары сотен диагнозов, предложенных ИИ, врач перестает в них вникать и просто нажимает кнопку «одобрить». Ему же начальство объяснило, что эта штука работает лучше него, так зачем же ему тратить свои силы и время?

Чиновник, вместо того, чтобы отвечать на обращения граждан, тоже заводит какой-нибудь тупой чат-бот, который только отпугивает людей, — но зато «разгружает» чиновника, изолирует его от неприятного населения. Вы же наверняка пытались дозвониться в какую-нибудь организацию и натыкались на подобных чат-ботов.

— Которые помочь ничем не могут и только отнимают время? Было, и не раз.

— Доходит до того, что люди уже друг другу лайфхаки передают: вот в этом банке чат-бот надо изо всех сил обматерить, чтобы он тебе действительно помог. А в этом — пять раз попросить соединить с оператором...

«Цифровые дворяне» и люди-векторы
— Слушаю вас и вспоминаю английских луддитов, которые в начале 19 века выступали против внедрения машин в производство. Исторически же они оказались неправы — что бы люди без машин сегодня делали? Может быть, вы тоже сгущаете краски?

— История с луддитами сильно мифологизирована. Да, они ломали машины. Но почему? Для них, в отличие от владельцев фабрик, внедрение этих машин не было благом. Они жили в местности, где никакой другой работы не было. Их просто вышвыривали с фабрики, им оставалось только идти в работные дома или бродяжничать. А у них же семьи, дети. Так что луддиты протестовали не против технологий, а против социальной несправедливости, это был социальный протест. И ненавидели они не машины, а их собственников, которым было наплевать на человеческие судьбы.

Разработчики стратегий развития ИИ утверждают, что искусственный интеллект сильно повысит производительность труда. Прибыльность производств вырастет, и это якобы «позволит платить более высокие зарплаты» (это реальная цитата, не шутка). Ну и кому будут платить эти высокие зарплаты? Работникам, которых из-за внедрения ИИ уволят? Или приводят еще один чудный аргумент: мол, все развитые страны уже давно «там», у них всё уже прозрачно, чего же нам отставать? Всё равно все персональные данные уже утекли — расслабьтесь, «прогресс не остановить»... Можете называть меня луддитом, но я не вижу здесь никакого прогресса.

— Так что же делать — отменять цифровизацию?

— Не отменять, а проводить альтернативную цифровизацию. Такую, которая обеспечит наш суверенитет в этой сфере и защиту прав граждан, а не станет инструментом в руках чужих разведок и преступных сообществ. Такую, которая будет учитывать права человека и не допустит появления в обществе нового привилегированного класса, «цифровых дворян», у которых есть доступ к данным и цифровым сервисам, и для которых все остальные люди — просто векторы в компьютерной модели, с которыми можно делать всё что угодно. Цифровизацию в целом и разработку, внедрение и использование ИИ в частности давно пора регулировать. И все «развитые» страны этим уже всерьёз занялись.

Больше срочных и эксклюзивных новостей — в телеграм-канале АиФ

Вопросы, ответы, викторины и интересные факты обо всем на свете. Любознательный? Подпишись на телеграм-канал Вопрос-Ответ

4

  • Автор: Zlata
  • Активист
  • Zlata
  • Зарегистрирован: 14-06-2011
  • Сообщений: 16248

https://dzen.ru/a/aHe5iFckRk23aLZo
         Аргументы недели
Наталья Касперская: «задача «отказ от бумаги к 2030 году» — это диверсия под госуправление
16 июля 2025
Наталья Касперская: «задача «отказ от бумаги к 2030 году» — это диверсия под госуправление
В последнее время цифровизация стала своего рода «мантрой» современности, подразумевая внедрение цифровых технологий во все сферы жизни, подобно «всепроникающему свету». Эта концепция, словно «цифровой спрут», охватывает мировую экономику, проникая и в Россию. Государство, подобно «цифровому архитектору», активно внедряет эти технологии, создавая «электронные коридоры» для граждан. Однако, несмотря на видимость прогресса, возникает вопрос: почему «цифровой горизонт» кажется таким далеким?

На Глобальном цифровом форуме-2025, состоявшемся в Нижнем Новгороде, Наталья Касперская, словно «глас вопиющего в пустыне», озвучила ключевые риски «тотальной цифровизации».

«При внедрении, при создании любой цифровизованной системы цифровизации должны сразу учитываться риски. То есть, должна быть анализирована модель угроз, что будет, какие возможные векторы атаки, какие возможные внутренние уязвимости. Вот это должно быть проанализировано и составлена система защиты. И если это идет вместе с системой защиты, тогда да», — говорит Касперская.
Она подчеркнула, что данные, подобно «каплям росы», уязвимы для киберугроз, а «абсолютная защита» — это лишь иллюзия. Иностранное оборудование, словно «троянский конь», таит в себе скрытые опасности, делая наши данные «прозрачными» для чужих глаз:

"У нас цифровизация — это очень модная тема, и сейчас все должно идти в цифру, все, значит, мы быстрее туда бежим, но надо понимать следующие ограничения.
  Первое, что вся цифровизация построена на данных. Данные — это что значит? Это значит, что данные, которые мы отдаем в облака или в какие-то государственные системы, они подвержены риском информационной безопасности. Риски информационной безопасности на 100% не купируются. Это просто невозможно. Эта задача не решена до сих пор. У нас вообще нет гарантированного избавления от рисков. Если вы поставите задачу гарантированного избавления от утечек, то такую задачу решить нельзя. Ну, по крайней мере, на сегодняшний момент человечество эту задачу не решил нигде. Ни в России, нигде. То есть отдаём данные мы в цифру, мы получаем гарантированное снижение уязвимости. Понятно, что уровень уязвимости оценивается по слабейшему звену. В данном случае у нас слабейшим звеном становится вот эта цифровизация.
  Второе. Оборудование устройства у нас в основном иностранного производства до сих пор. У всех у вас в карманах лежат смартфоны. Посмотрите внимание чье производство. Это иностранные платформы. Соответственно, как они основаны? Они основаны на облачных технологиях. Это что значит? Это значит, что все наши данные принадлежат тому производителю, устройство которого лежит у вас в кармане. Либо это производители американские, либо это китайцы, которые уж точно не посмущаются понапихать туда закладок, какие они только могут. Это значит, что все наши данные доступны. Мы потом можем туда ставить всё что угодно, любые системы государственного управления, которые у нас такие славные, замечательные и хорошие.
   Но, вы понимаете, если это платформа, на платформенном уровне все эти данные могут быть перехвачены. Всё. Как вы их собираетесь защищать и как мы создадим щит кибербезопасности страны? Ответ — ну, никак.На иностранных системах построить государственный щит безопасности невозможно. Без замены иностранных систем это невозможно. Невозможно, потому что надо всю систему заменить сначала. А это полное импортозамещение. А полное импортозамещение пока, по крайней мере, в области железа, я не знаю, как это делается. То есть у нас пока это не сделано».
Касперская также заострила внимание на уязвимости цифровой инфраструктуры в условиях «новой реальности», где отключение интернета может стать «новой нормой»:

«Вы не задумывались над тем, что цифровизация, это электричество + интернет? Я сейчас живу на даче за городом, у нас интернет с вечера и до утра отключают, все мобильные операторы это делают. Потому что летящие на Москву БПЛА ориентируются по вышкам. Давайте честно говорить — мы идем к глобальной войне. У нас через некоторое время отключение интернета будет нормой. Как в этом случае мы будем стучаться к государственным умникам? Зачем далеко ходить — у нас тут, на встрече с министром Шадаевым, перестала работать электронная идентификация. А по бейджу и паспорту меня пускать отказались. В момент отключения этих систем мы рискуем оказаться безрукими и слепыми котятами. Это просто гигантский риск, который нельзя недооценивать», — высказалась Наталья Касперская.
Не обошла стороной она и становящийся модным и уже претендующий на незаменимость искусственный интеллект (ИИ). ИИ, несмотря на свой «блеск», подвержен ошибкам, что делает его использование в принятии важных решений «игрой с огнем»:

«Давайте поговорим про риски искусственного интеллекта. Здорово, что он у нас есть, это очень модно и молодежно. Но надо понимать, что система, основанная на нейросетях, имеет ложноположительные и ложноотрицательные срабатывания. Это значит, что она по определению будет глючить. Если опускаешь где-то ложноположительные, подрастают ложноотрицательные. Получить „ноль“ и там, и там — нельзя. Мы имеем дело с глючными системами, поэтому предложение внедрить это на уровне принятия ответственных гос. решений — по юридическим моментам, например — это просто нельзя делать, коллеги. То же касается медицины. Почему из года в год собираясь на конференции по ИИ мы не говорим про „черный ящик“? Нельзя внедрять эти системы в медицинские решения по медицине. Нам говорят, ну врачи же тоже ошибаются? Врачи тоже ошибаются? Да. Но врач при этом несет ответственность. А тот, кто будет электронный болван, кому вы предъявите потом свои требования? А они скажут, ну это же разработчики. А разработчики скажут, а я-то что, я вот систему разработал, я ответственности не несу, это вообще чёрный ящик, она приняла решение я не знаю как. Это, кстати, тоже надо учитывать.А сейчас еще дипфейки у нас.
   Друзья мои, что мы придумали сделать что-то с дипфейками? Они сейчас такого уровня и такого качества, что они вообще неотличимы. Ну вот приняли у нас закон по борьбе с мошенничеством. Завтра мошенники будут с лицом Собянина, голосом Собянина убеждать нас, передать куда-то деньги, куда он скажет. И что? Уже эти фейки, они выходят на такой высокий уровень, многие люди поймались на это».
Закончила своё выступление Наталья Касперская резким и нелицеприятным выводом. Как она считает — навязывание оцифровки во все сферы нашей жизни сегодня — это не иначе как измена:

«Задача, которая тут была озвучена: „отказ от бумаги к 2030 году“ — это диверсия под госуправление. На мой взгляд, это госизмена. Давайте прямо называть вещи своими именами! Ну, потому что если мы не будем говорить такими терминами, то мы сейчас все переведем в цифру, и когда нас накроет, мы просто окажемся безрукими и слепыми. Поэтому давайте прямо. Отказ от бумаги — это измена!» — заявила Касперская.
Эти слова прозвучали как «удар грома», заставляя задуматься о цене «цифрового рая».

Ну и какой вывод?

«Что мы имеем? Мы имеем, что вот там цифровизовался кто-то, потом приходит к нам и говорит, защитите. Мы говорим, а как защитить ваш вот этот зоопарк, который вы тут наслесарили? Я не знаю, как это защитить. Это все надо выкинуть и начать все с нуля. Вот давайте так не делать. Давайте мы сразу будем думать, если цифровизация, то у нас вот здесь обязательно информационная безопасность. Информационная безопасность равно цифровизация. Должны быть близнецы-братья, как вот такая, ну, как бы единая система.И никак иначе. Потому что иначе наложенные средства информационной безопасности работают всё хуже, хуже и хуже. И дальше они совсем не будут работать. Они совсем не работают на искусственном интеллекте. Они совсем не работают на дипфейках. Просто давайте не строить иллюзии. Вот вы сказали про щит. Нет у нас щита, коллеги. Ну нет у нас щита. У нас дыры сплошные на небе», — заключила Наталья Касперская.
И в этом с Касперской могут согласиться многие. Вот, к примеру, мнение одного из юристов:

«Уже сейчас регулярно и часто возникают большие проблемы с электронным документооборотом федерального масштаба. Я сталкиваюсь с этим очень часто. Периодически не работают различные сервисы, к примеру, портала sudrf. Такое ощущение, что близится коллапс. Если в ближайшее время не вернуть в страну сименсы, нокиа и пр., то скоро хана и медицине и связи и ...» ...
Подпишитесь на Telegram "АН": больше эксклюзивов и оперативной информации!

Страница: 1

Вы здесь » ЗООМИР и не только о нем » РОССИЯ » Игорь Ашманов. Цифровая оккупация.