Выбор стрелковой линии должен быть согласован со следующими условиями:

    * с ветром (недопустимо, чтобы воздушные течения шли от стрелковой линии в оклад);
    * с лазом зверя;
    * с нагонистостью оклада;
    * с возможностью видеть хоть на короткое время подход зверя к номерам;
    * с необходимостью хоть смутно видеть соседние номера и твердо помнить их местонахождение;
    * с возможностью расположить стрелковые номера, не подпирая ими опушки и не отдаляя их от нее, на расстояние, нередко вызывающее в звере боязнь отделиться от леса.

Стрелки должны стоять за заслоном естественным или специально заранее срезанными для этого одним-двумя хвойными деревцами, о чем следует позаботиться заблаговременно не на месте расположения номера. Широкий, высокий, густой заслон не годится, т.к. благодаря такому укрытию можно легко скрыть от себя не только выход зверя, но и не увидать зверя вообще. При охоте на лису вполне годится заслон, прикрывающий длину ног охотника, на волка — лучше по грудь. Большое значение имеет цвет одежды, не выделяющийся пятном, а сливающийся с окружающими тонами, — все так называемые защитные цвета одежды годятся. Главное, однако, заключается не столько в качестве заслона и защитности цвета одежды, сколько в уменьи приспособить-ся к заслону, слиться, так сказать, с ним в полной и непринужденной неподвижности. Зверь, за редким исключением, не замечает стрелка, если последний сохраняет умелую неподвижность и ничем не нарушает тишины. Отнюдь нельзя становиться за дерево, так как зверь может быть совершенно заслонен стволом того же дерева, а чтобы увидать, что делается впереди, стрелку приходится прибегать к недопустимому выглядыванию. Ствол дерева, кроме того, стесняет перевод ружья в сторону и быструю вскидку. Если другого заслона нет, надо встать впереди дерева вплотную к стволу. При выборе номера важно, чтобы фигура стрелка сливалась с фоном леса, не маячила бы пятном и была бы вполне неподвижною — вот основные положения.

Встав по указанию окладчика на номер и зарядив плавно (почти беззвучно) ружье, стрелок должен мигом оглядеться, отоптать под ногами снег, твердо заметить местонахождение смежных стрелков, бесшумно обломать мешающие веточки, принять удобную позу и не менять ее до выстрела. Быстро сделав эти приготовления, стрелок недвижно ждет выхода зверя, независимо от того, слышен ли гон. На номере надо стоять, как часовой. Наблюдение за тем, что делается впереди и сбоку, производится без поворота туловища, а весьма плавным полуоборотом его или только головы. В течение нескольких минут во время острого наблюдения за возможным появлением зверя стрелок должен четко ознакомиться с границами своего обстрела, с расстоянием до определенных предметов и, еще раз оглядев соседей, окончательно усвоить ту линию, за пределами которой стрелять небезопасно. При выходе зверя спокойствие и уверенность стрелка должны удвоиться. Вскоре движения зверя позволяют предугадать, идет ли он на штык, боком или на соседний номер.

Заметив выход зверя еще в опушке и пользуясь тем, что внимание его отвлечено в другую сторону (пристальное осматривание вдоль опушки, поворот головы в сторону загонщиков и т.п.), стрелок, если ружье лежало на согнутой руке, плавными движениями берется за шейку ложи, за стволы у цевья, приподнимает ружье на высоту своей груди, но не вводит ложу в плечо и ждет приближения зверя. Не следует стрелять на 40-60 шагов, если зверь приближается. Лисицу можно допустить на 30-35 шагов, а волка лучше еще ближе, обязательно выпуская на чистое место, если это только возможно. Зимняя одежда стрелка должна быть удобна: недопустимо, чтобы грудь, рукава или проймы стесняли движения (тянули, связывали), а толща одежды у плеча и воротник препятствовали бы рукам свободно достигать определенного привычного места у цевья или на цевье и мешали бы ладони свободно скользить по шейке для достижения фалангою указательного пальца спусковой скобы.

Волк очень крепок, бить его надо в убойные места — под лопатку у локотка, в ухо на близком расстоянии, в спину по хребту, при угонном выстреле. Следует целить не в тушу, а в убойную точку. Стрелять волка целесообразнее мелкой картечью — согласованной. Она должна укладываться рядом в канале ствола. Лисицу следует стрелять крупными номерами дроби от О и мельче. При охоте в лесу вполне пригодны 1 и 2. Раненого зверя обязательно следует достреливать без промедления, выцеливая в определенное убойное место. С номера можно сходить, когда на линию выйдет окладчик.

Бригада флажников
Флажки, как орудие определенного приема охоты, требуют сотрудничества нескольких лиц. Принцип охоты с флагами, подразумевающий выгон зверя на стрелка, немыслимо осуществить в одиночку. Наименьшее, следовательно, количество участников — двое. Несомненно, что это минимальное количество не представляет собою полноты и силы флажного приема. Оклады большие, широкие или ненагонистые вообще становятся непосильными для направления зверя на стрелка одним загонщиком. Управление ходом зверя в таких окладах теряется, фланги на всем протяжении исключительно предоставлены одному воздействию флажков, без живого руководства, а это бывает ценно только до начала охоты, но не во время гона; стрелковая линия ничтожна — один стрелковый номер, который ввиду встречающихся плотных лесонасаждений может оберегать линию не более 100 шагов; при одном номере флажки нередко приходится выводить «стенкою», т.е. делать то, чего всячески следует избегать и о чем достаточно говорилось в специальной главе.

Охота с флажками при одном стрелке и одном загонщике, тем не менее, может быть успешна, когда точно предугадывается переход и лаз зверя, когда окладчик — мастер своего дела. Охота с флагами близка тогда к псковскому способу. Использование точного перехода зверя, однако, возможно, когда благоприятствует ветер, в противном случае требуются перекройка оклада весьма умелыми флажными линиями и особое управление ходом зверя, далеко не всегда удающееся при одном загонщике. Команда, состоящая из одного загонщика и одного стрелка, слаба также и в момент выполнения важного и спешного последнего этапа подготовки охоты — офлаживания: двое действующих лиц не могут спарено производить офлаживание с двух разных сторон одновременно, они могут лишь вести флажки с двух сторон в одиночку. Стрелок, следовательно, занятый затяжкою флажков, не может находиться заблаговременно на номере, а это иногда бывает необходимо. Разбор и критическое отношение к той или другой численности команды делается с точки зрения целесообразности состава для сильной бригадной охоты с флажками.

Интересно разобрать, что, в первую очередь, усиливает положение бригады: численное ли увеличение фронта (стрелков) или тыла (загонщиков).
В подавляющем большинстве случаев, а тем более когда обложен молодой экземпляр, увеличение численности загонщиков важнее. Исключением разве будут случаи, когда обложен выводок волков, тем более не нагоненный. Увеличение тогда количества стрелков должно дать возможность сделать большее количество выстрелов по нескольким зверям. Итак, 2 загонщика при 1 стрелке дают, как общее правило, лучшее усиление, чем 1 загонщик и 2 стрелка. 2 загонщика и 1 стрелок — это комбинация сносная для бригадной охоты с флажками. Состав бригады в 2 загонщика при 2 стрелках — удовлетворительный, но еще не сильный.

Другой вариант — 3 загонщика и 1 стрелок — тоже удовлетворителен, но наличность всего одного стрелка продолжает нередко вызывать те же перечисленные уже недостатки, вследствие короткой полосы обстрела и заворота фланговых линий флажков на стрелковую. По численности состав 2+2 и состав 3+1 дают в итоге одинаковое слагаемое в 4 человека. Вопрос, следовательно, сводится к перестановке при надобности сил бригады. Вариант — 3 загонщика и 1 стрелок при хорошем мастере-окладчике, на мой взгляд, в большинстве выгоднее, но нередки случаи, когда иная расстановка сильнее. При подготовленности к переменным ролям хотя бы части состава перестановка сил приносит иногда значительную пользу.

Для успешности бригадной охоты с флажками для того, чтобы при надобности делать нужные перегруппировки сил, необходимы хороший по квалификации состав бригады, спаянность и стремление к одной цели либо промысловой, либо чисто общественного значения (бригада по истреблению волков). Кроме перечисленных составов бригад (1 + 1, 1+2, 2+1, 2+2 и 3+1), необходимо отметить еще два часто встречающихся объединения флажников — в 3 загонщика и 2 стрелка и в 3 загонщика при 3 стрелках. И та и другая бригада представляет собою сильные комбинации, причем последнюю иногда полезно бывает использовать в расстановке: 4 загонщика при 2 стрелках, и наоборот.

Из практики охоты с флажками
Приведу несколько случаев и положений из практики охоты с флажками. Они являются примерами воздействия флажков на зверя, прорывов флажной линии из-за технических ошибок, образцами правильного применения флажной техники и мощности флажного приема охоты.

Однажды ноябрьским утром я пересек след волка. След вышел на дорогу, и было очень трудно определить направление зверя на разветвлениях дорог. Их оказалось много, вдобавок начался перистый снегопад. След зверя на торных дорогах при снегопаде становится невидимым через несколько минут. Пришлось наобум проверять дороги, потратив на это драгоценное время коротенького совсем тусклого ноябрьского дня. К счастью, при проверке третьей дороги волк обнаружил принятое им направление, сметнувшись широким прыжком в целину, и запорошенный след его, на рыси, пройдя по небольшой полянке, скрылся в опушке елового болота. След носил явный характер хода на лежку.

Сумерки приближались. Вся наша команда в тот день состояла из 2 лиц — 1 загонщика и 1 стрелка. Ветер позволил выбрать номер в опушке, на средний выстрел от входного следа. Мы затянули болото без предварительного обхода. Оно оказалось полуобрезным, окружностью 1,25 км. Только одна линия шла лесом, остальные — по чисти.

Окончив затяжку, я побежал на номер. Второй охотник должен был обождать минут 10 и начать гон. Я еле успел устроиться на намеченном нами номере, отоптал под собою снег, осторожно срезал мешавшие мне веточки куста, за которым я стоял, как услыхал глухое отдаленное потопывание через заснеженный лес. Вечерело, снег все падал и падал. Голос раздавался то в центре, то на фланге, — мой помощник «мастерил», так как правый фланг в тыловой части представлял некоторое плечо. Немного минут прошло, как, держа направление чуть правее меня, появился довольно крупный темного окраса волк на рысях. Не дойдя до стрелковой линии, он перешел на галоп, по-видимому, сквозь опушку он увидал флажки. Я выпустил его из кустов ивняка и шагах в 25 выстрелил. Он перескочил уже стрелковую линию и начал быстро скрываться в ельнике, когда я сделал второй выстрел, не положивший зверя на месте. Но через несколько секунд я услыхал за стрелковой линией треск веток и мягкое падение тела, словно в толщу снега шлепнулся снежный навес.

В другом случае след волка взят был от привады. Волк оставлял то тисненые следы по свежему снегу дорог, то рваные разрезы ямок по целине, розовеющие и синеющие в зависимости от пересечения надувного снега, или шершавой корки, с которой сбежал свежий слой снега под напором ночного ветра. След был поздний, предутренний. По всем приемам волчьего хода не оставалось сомнения, что мы имеем дело со зверем бывалым. Волк много шел дорогами, пересекал хвойные острова. Поравнявшись с сосновым болотом, волк круто свернул с дороги, опустился по длинной пологой горе, и след его скрылся в запудренных кронах стоявшего внизу низкорослого сосняка, сливавшегося затем с островками высокоствольного ельника и сосны. Выходного следа не было. Я стал на номер на углу болота за ребром проходившей дороги с противоположной входному следу стороны. Флаги по левому флангу шли по редкому невысокому сосняку шагах в 40 от более рослого хвойного леса оклада. С правого фланга линия тянулась по полянам и прогалкам между окладом и однородным с окладом лесом. Ветер тянул поперечный, с левого фланга. Оклад окружностью около 1,5 км был довольно нагонистый. Не успели раздаться первые голоса загонщиков (их было двое), как я заметил в редколесье шагах в 100 от меня мчавшегося волка, который направился сперва на левый фланг, но, заметив флажки, не дойдя до них шагов 150, круто повернул на стрелковую линию и понесся на меня почти на штык. Я не допустил его до дороги, и, лишь только его голова и шея показались из-за куста, грянул выстрел. Волк не был виден, словно он метнулся обратно, заслонившись толстыми стволами редколесья. На самом деле он лежал за ребром обочины дороги, уткнувшись мордой в пухлый снег и прикусив язык.

А вот случай, характеризующий безразличное отношение зверя к флажкам. В длинном, нешироком хвойном болоте обложена была молодая лисица-самка. Обе фланговые линии флажков были протянуты по чистому месту — по просторным сенокосным угодьям, где еле хватало кустарника для подвешивания шнура. Лисица вышла на флажки шагах в 150 от номера на чистом месте. Она шла трусцой, не оглядываясь ни по сторонам, ни на крик загонщиков. Не доходя шагов 40 до флажков, лисица, поглядывая на них, присела и тем же спокойным аллюром, тихою трусцою, перешла под шнуром линию флажков и, не оглядываясь, медленно продолжала свой путь. Такое спокойствие зверя при встрече с флажками можно наблюдать не часто. Не раз случалось наблюдать переход лисицами флажного заграждения. Когда такой переход не являлся результатом паники, лисица выбирала участки, кажущиеся ей более безопасными, а тут — как шла, так и перешла. Такого равнодушия, представляющего собой исключение и для лисиц, я никогда не встречал у волков. Волк и лисица идут из-под гона сравнительно спокойно, когда они не принимают на свой счет крика и наступления загонщиков. Но когда спокойно идущий зверь, удаляясь от загонщиков, встречает на своем пути флажное заграждение, встреча эта ему не по нутру, он чувствует себя стесненным в свободе и несколько беспокоится за безопасный выбор дальнейшего пути. За весну, лето и осень волки и особенно лисицы привыкают, приспособляются к постоянному нахождению вокруг угодий, где они живут, людей и домашних животных. Постоянная встреча следов человека, самих людей, предметов обихода косцов, жнецов, дроворубов, пастухов притупляют остроту впечатления зверя, но держат его в должной, неослабевающей осторожности, не вызывая страха. Зверь привыкает к восприятию чутьем запаха человека. Красочность же природы летнего и осеннего периода не останавливает острозрительного внимания зверя цветистыми пятнами. Эти причины нередко притупляют в звере настороженность при встрече с флажками по первому, особенно раннему снегу. Но как только снег становится глубже, как только зима вступит в свои права, как только мертвенная тишина прочно установится в полях и лесах, так воскресает и обычное чувство боязни посторонних предметов.

Приведу несколько случаев прорыва зверем флажной линии. В окладе плотного елового насаждения обложен был волк. Участок оклада выкроен был из однородного массива, и флажки проведены были по насаждению, не отличающемуся от оклада, теряясь в густоте тесных еловых опахал. Волк оказался бывалым и сразу при первых криках загонщиков бросился напрямик на махах по кратчайшему направлению к выходу из оклада и, нарвавшись в упор на флажки, проскочил через флажную линию. Так случается при быстром ходе зверя в испуге, когда встреча с опасностью происходит на таком близком расстоянии и внезапно, что зверю выгоднее, не теряя времени на повороты, скакать по первоначально принятому направлению.

Такой же случай имел место в полуобрезном участке. Волк прорвался на фланговой линии, проведенной хотя по чистому месту, но под самой опушкой, к тому же густой. Другой раз лисица попала во флажный тупик и, повертевшись в нем, видя, что флажки находятся и спереди и сзади ее, проскочила через линию. Волк был затянут флажками в продолговатом окладе смешанного насаждения, состоящего преимущественно из высокоствольной ели и березы. Стрелковые номера (3) расположены были по стороне длины оклада, в ущерб его нагонистости, иначе не позволял ветер, а отчасти ход и лаз зверя. Волк выскочил шагах в 200 от крайнего номера и прорвался. Флажки в данном случае преградили ход и лаз зверю, предоставляя ему три другие менее желательные стороны: поле (не лаз), поле, загражденное флажками, тыловую линию (загонщики) и большую поляну, где расположена была стрелковая линия.

Поворот флангового шнура под прямым углом на стрелковою линию, так называемые «флажки стенкою», часто отпугивают зверя от номеров. Обложенная однажды лисица зажалась в окладе и, пропустив загонщиков, вышла из круга, обнаружив стрелковую линию. Избежать расположения «флажков стенкою» в данном случае, правда, было довольно трудно. Скосить правофланговую линию к номерам было бы неосторожно, так как правая часть оклада представляла собой значительную крепь, и скашивать здесь линию было рискованно из опасения стронуть зверя. Передвижка же номеров слева к правому флангу не вызвала бы улучшения, создав еще более длинную стенку флажков на левом фланге стрелковой линии.

Другой раз на виду у лисицы, ходившей по склону, поросшему можжевельником, мы спустили флажки на снег. Лисица вышла на флаги, остановилась и прошла вдоль лежащего шнура значительное расстояние, приведшее ее прямо к стрелку. Оба раза мы ехали по целине и опускали шнур на внутреннюю сторону круга из соображений, что проложенный нами след саней с глубокими рыхлыми колеями полозьев также послужит своего рода заграждением, сдерживающим переход зверя через флажную линию.

Флаги и не в распущенном виде могут сослужить службу при охоте, особенно нагоном на поле. Я часто пользовался смотанными катушками. Поставленная на должном месте красная тумбочка не раз делала свое дело при охоте нагоном на поле — этом прекрасном способе, дающем возможность во время охоты длительно наблюдать зверя, видеть колебания его в выборе того или иного направления. Остановится волк или лиса, поднимет повыше голову, смотрит вдаль, ловит запахи и изменит ход. Не раз случалось видеть, как зверь, шедший было прямо на поставленную вдали катушку флажков, заметив ее, изменял путь. Однажды под вечер нам встретилась на поле мышкующая лисица, которая, завидев наши сани на дороге, пустилась стрелой без оглядки в хвойный лес. Нам удалось объехать ее с двух сторон на лошадях по дорогам. Круг был велик. Смеркалось. Об охоте в тот же день уже речи быть не могло. Жаль было оставлять объеханную лисицу, и мы одновременно с двух сторон затянули по дорогам круг в 3 км. На другое утро чуть свет мы прибыли на место. Лисица была в кругу. По довольно удобному месту мы разрезали оклад поперек на две части, пересекая много лисьих следов. Определив по счету следов участок, в котором осталась лисица, мы перетянули эту новую линию оставшейся неиспользованной катушкой. Лисица была выставлена на один из двух имевшихся номеров и убита. Она оказалась самцом-огневкою в 7,25 кг. Флажки как специальный прием охоты, нельзя рекомендовать ни на медведя, ни на рысь, ни на копытных зверей, ни на зайца. Флажки вызывают должную настороженность и опасения лишь у волков и лисиц. Вряд ли какой-нибудь охотник рискнет гнать медведя, лося или рысь при одном-трех загонщиках, хотя бы весьма опытных, затянув фланги, без подкрепления их дополнительными загонщиками. Как общее правило, никто не станет пользоваться флажками при охоте на зверей, недостаточно остро реагирующих на флажки.

Не надо забывать, что направление ветра далеко не всегда позволяет занять стрелковыми номерами лучший или хороший лаз и что направление зверя на худший лаз делается при помощи флажков. Небольшая надежда может быть возложена на флажки при охоте на тот вид зверей, который не осознает флажки как предмет обихода человека, не живет на счет хозяйства человека и не испытывает поэтому упорных преследований со стороны человека. Иногда и медведь, и лось, и рысь отворачиваются от флажков, проведенных по чистям, тем более, когда флажки колеблются от ветра. Приведу несколько случаев, свидетельствующих об отношении медведя, рыси и лося к флажкам. Приводимые примеры характерны не прорывами, которые делают и волки и лисицы, а манерою прорыва, позволяющею сделать заключение, что не в природе этих зверей осознавать флажки как враждебный предмет и таиться от них. Понятно, когда флажки расположены по редколесью или чистям и колеблются от ветра, на некоторые экземпляры поименованных видов зверей они оказывают иногда влияние, и то при окружении оклада на большей его части загонщиками.

Не один раз при охоте на лосей я затягивал часть фланга к стрелкам флажками и по сосновому редколесью, и по сосновым болотам с значительными безлесными плешинами, подвешивая флажки применительно к росту зверя, и ни разу флажки не оказали сдерживающего влияния — лоси не делали ни приостановки, ни побочивания, а прямым ходом переходили шнур, разрывая его напором туловища, словно раздвигая ветки, прикасались, следовательно, к шнуру и флажкам, не пытаясь, как это обычно замечается у волков и лисиц, избежать при прорывах соприкосновения со шнуром или флажками. Вот эта-то последняя черта и объясняет разницу в силе воздействия, разницу восприятия флажков тем или другим видом зверей. Вблизи коренного хвойного участка, граничащего с пустошными угодьями, около дороги лежала туша павшей лошади. Выслеживая волка, мы обнаружили, что тушу эту посетила рысь. Зверь наелся и пошел в этот снежный хвойный участок. Выхода не оказалось. Мы затянули оклад флажками, и двое загонщиков погнали на двух стрелков. Выйдя на флажки на довольно чистом месте, рысь прошла под ними, не ускоряя и не замедляя хода. На следующий день мы только под вечер смогли заехать осмотреть, не посетили ли еще какие-нибудь гости лошадиную тушу. Та же рысь, оказывается, снова приходила кормиться и снова осталась на дневке в том же хвойном участке, как и накануне. Мы снова затянули прежний оклад флажками и отложили дальнейшие действия до следующего дня, ввиду наступления сумерек. В ночь или на утро рысь вышла из флажков и, закусивши, снова осталась в том же офлаженном месте. В этот день мы поставили капкан у лошадиной туши. В первую же ночь рысь попала в капкан задней лапой и была убита в полукилометре от лошадиной туши в лесу на довольно крупной сосне, куда она забралась, заслышав наш подход.

Вышеописанного примера достаточно, чтобы выявить вообще разницу характеров рыси, с одной стороны, и волка и лисицы — с другой. Волк и лисица понимают враждебное отношение к ним человека. Преследование и даже просто выслеживание удваивают их осторожность, и они не решатся избрать дневкою место, где их недавно обеспокоили, чем более столь близко расположенное к приваде или к их добыче. Облавные охоты на медведя сопряжены с значительным количеством загонщиков. Расположенные обычно поблизости берлоги хвойные чащи требуют особо густой расстановки людей. Медведь — зверь осторожный, владеющий собою до поры до времени, но легко впадающий при сильном испуге в панику. Сила его позволяет ему при необходимости прорываться преимущественно на быстром ходу сквозь густо расположенную в чаще цепь загонщиков. Дело это впрочем простое — люди расступаются перед ним, да иначе поступать и не приходится, так как медведь расчищает себе путь силой, которой он, правда, пользуется при встрече с человеком только при самообороне или в состоянии сильного раздражения. В отличие от волка и лисицы, медведь, хотя и нападает на крупный, преимущественно рогатый окот, но только в том случае, когда он приближается к месту жительства медведя.

Перечисленные свойства характера медведя (за исключением осторожности) ослабляют значение флажков при охоте на этого зверя, и если до некоторой степени флажки могут помочь на чистях или в редколесье, то, во всяком случае, при относительно спокойном состоянии зверя. Вряд ли, однако, кто-либо из охотников-медвежатников понадеется на флажки. Я был свидетелем, когда медведь на среднем ходу прорывал сперва линию флажков по редколесью без подроста, а затем и цепь молчунов-загонщиков, стоявших за заслонами шагах в 35 от флажков и поднявших невероятный галдеж при появлении медведя у линии флагов.

К сезону охоты с флажками, наступающему обычно в ноябре, далеко не всегда встречается первоначальный (летний) состав волчьего выводка. Часть прибылых гибнет от естественных причин, частью от отстрела. От последней причины к наступлению зимы произойдет уже небольшой процент убыли стариков и переярков. Независимо от гибели, состав встречаемого выводка волков в сезон охоты с флажками переменчив и вследствие отлучек (временного отхода) некоторых переярков от выводка, а иногда и по причине раскола семьи после гибели старой волчицы-матери. Численность выводка волков в начале флажного сезона чаще встречается в 4-5 голов, между тем как полную семью средневзрослых производителей, считая и родителей и переярков, следует исчислять в 8-10 голов. Группировка волков по вышеописанным причинам и вследствие наличности одиночек бывает разнообразна. В окладе, следовательно, бывает разное количество волков, от 1 до 9 и редко выше. При незначительном числе (1-2) стрелков и при количестве обложенных зверей свыше трех взять всех зверей в подавляющем большинстве случаев не удается.

Результаты в 100% при трех и большем количестве обложенных волков достигаются с большей вероятностью при увеличении числа стрелков. При трех обложенных волках 100% результаты нередки и с двумя стрелками, а пара обложенных волков может быть взята и при одном стрелковом номере. Чтобы добиться высокого процента взятых зверей, бесспорно, нужно немало как созданных окладчиком, так и использованных им условий при удовлетворительном составе всей бригады, подразумевая качество стрелков. Но все же известный процент утечки вполне нормален. Да и офлаженный оклад — не клетка. Однако при систематическом применении флажного приема уцелевшие экземпляры вновь попадают во флажное оцепление и остро реагируют на флажки, за исключением зверей, у которых сложилась определенная повадка прорывов.